3. Нил Сорский

3. Оппонентами иосифлян в полемике конца XV - начала XVI столетия были «нестяжатели», также именуемые «заволжскими старцами». Идейным руководителем «нестяжателей» был Нил Сорский (ок. 1433-1508), основатель скита на реке Соре в Белозерском крае.

Дошедшие до нашего времени сведения о ранних годах жизни Нила Сорского крайне скудны и отрывочны. Скорее всего, он родился в Москве и был в юности переписчиком книг или подьячим. Возможно, семья Нила состояла в родстве с высшими слоями московской служилой знати; есть основания полагать, что известный дьяк Василия II и Ивана III Андрей Федорович Майко приходился будущему монастырскому настоятелю родным братом.

Еще в юности Нил Сорский принял постриг в Кирилло-Белозерском монастыре, где со временем приобрел авторитет и уважение - в 1489 году новгородский архиепископ Геннадий даже собирался обратиться к нему за советом по поводу распространяющейся ереси, а еще через год Нил Сорский в числе других старцев присутствовал на церковном Соборе.

По-видимому, еще до начала 1490-х годов кирилло-белозерский монарх предпринял путешествие на Балканы и довольно много времени провел на Афоне, где имел возможность познакомиться с особенностями жизни различных обителей и обратиться к содержанию богатейших афонских библиотек. Вернувшись из путешествия, старец покидает показавшийся ему слишком многолюдным и суетным Кирилло-Белозерский монастырь и поселяется сначала в особой келье неподалеку, но вскоре удаляется на двадцать километров в леса с тем, чтобы основать уединенный скит на Соре.

Скитская форма жизни была выбрана Нилом совершенно сознательно. Монахи здесь обитали по одному в особых кельях, разбросанных среди леса так, чтобы насельники могли лишь изредка видеть, но не слышать друг друга. На общие церковные службы собирались лишь дважды в неделю, так что основное время монахи проводили в своих кельях за молитвой, чтением книг или нехитрой работой. В скит принимали только грамотных, а «рукоделие» разрешалось лишь такое, которое можно было выполнить в стенах кельи, но именно оно было основным источником монастырского пропитания. Основной идеей, которую Нил Сорский пытался воплотить в жизнь при устроении своего скита, было стремление к «нестяжательской монашеской жизни», поэтому насельникам разрешалось иметь личную утварь, но только самую простую - иконы и книги; скота не держали, милостыню принимали лишь в крайних случаях. Естественно, что при таком распорядке жизни, рассчитанном не на тесную монастырскую общину, а на отдельных созерцателей-аскетов, обитатели скита не нуждались в обильном украшении своего храма; не велась в обители Нила Сорского и обычная в монастырях материальная благотворительность.

Несмотря на проявленное им стремление отдалиться от всевозможных событий «внешней» жизни, Нил Сорский успел неоднократно заявить о своих воззрениях на самом высоком уровне. Исследователи предполагают, что именно благодаря участию этого «кирилловского старца», неизменно проявлявшего значительную терпимость ко всякого рода книжным исканиям, Собор 1490 года принял максимально мягкое решение о дальнейшей судьбе новгородских еретиков: принесшие покаяние бывшие приверженцы ереси были отправлены «для исправления» обратно в Новгород к архиепископу Геннадию. На церковном Соборе 1503 года Нил Сорский безуспешно пытался поднять вопрос о недопустимости монастырского землевладения, однако в письменной полемике своего времени он почти не участвовал. После себя он оставил несколько сочинений, главное место среди которых занимают так называемое «Предание» - особое наставление к насельникам скита, фактически излагающее особенности его устава,- а также знаменитый «Устав» Нила Сорского, который на самом деле является авторским трактатом о внутренней стороне монашеской жизни [2, 198-199 ].

В отличие от Устава Иосифа Волоцкого, в Уставе («Предании») Нила Сорского формулируются только самые общие правила монашеской жизни; этот текст чужд той дотошной и всеобъемлющей регламентации, которая явно предстает со страниц труда волоколамского игумена. Нил Сорский побывал на Афоне, в монастырях Константинополя, посещал лавры Палестины, может быть, был на Синае. В его «Предании» обнаруживаются следы знакомства с «Преданием» Саввы Освященного. Устав Нила Сорского предполагал четыре главных (и допустимых) источника материального обеспечения особножительных монастырей и скитов. Главным из них было «рукоделие», т. е. собственный труд монахов, а далее назывались «милостыня» (включающая в себя как пожертвования частных лиц, так и возможность государственной дотации), участие в товарообмене и использование наемного труда, но только в случае, если этот труд оказывается справедливо оплаченным. Создание Нилом Сорским собственного Устава, написанного явно в полемике с Уставом общежительного монастыря, написанным Иосифом Волоцким, наглядно свидетельствует о том, что общежитие Нил явно считал менее совершенной формой монашеской жизни по сравнению с особножительством, преимущественно в скитской форме.

Из этих представлений вытекало и особое отношение к благотворительности. Нил утверждал, что иноку «не подлежит творити милостыня». Н.В. Синицына отмечала, что под «милостыней» в данном случае подразумевается предоставление взаймы, которое, как правило, сопровождается процентами («ростом», «лихоимством»). Бедность предписывается Нилом Сорским в качестве гарантии от ростовщической деятельности. Благотворительность - функция, присущая богатству, с точки зрения Нила, «нестяжание бо вышши есть таковых подаяний». Столь же последовательно выступает Нил против каких бы то ни было церковных украшений, называя их «излишними». Фактически бедность провозглашается как основа хозяйственного монастырского уклада.

Известное произведение Нила Сорского - «11 глав» - повествует о внутренней жизни монахов. Здесь особенно много говорится о необходимости нравственного самосовершенствования иноков, о борьбе со «страстными помыслами». Пути борьбы со страстями лежат, с точки зрения Нила Сорского, на пути «умной молитвы». По мнению исследователей, «11 глав» представляют собой еще один вариант русской рецепции учения византийского исихазма. Там, где Иосиф Волоцкий писал о необходимости соблюдения тщательно разработанной внутримонастырской дисциплины, строгого соблюдения обрядов, Нил Сорский говорил о том, что центр жизни для инока заключается в его внутреннем духовном мире и в необходимости непрестанного личного самоусовершенствования.

Выбирая из трех возможных форм монашеской жизни - отшельничества, скитничества и общежития, Нил Сорский склоняется к скитской жизни как к «среднему» пути. Скит, по Нилу, - это объединение двух-трех иноков, всецело посвятивших себя Богу и живущих «рукоделием». Было замечено, что апология скитской жизни может быть навеяна традициями древнего палестинско-синайского монашества, тогда в деятельности Нила Сорского можно усмотреть стремление вернуться к древним образцам [1].

Таким образом, большинство публицистических сочинений, написанных в начале XVI столетия от имени «нестяжателей», принадлежат ученику Нила Сорского Вассиану Патрикееву.