1.2 Основные особенности творческой манеры А. М. Ремизова

Как отмечается большинством исследователей, Ремизову присуща совершенно особая творческая манера.

«Чтобы читать и постигать Ремизова, надо «сойти с ума». Не помешаться, не заболеть душевно, а отказаться от своего привычного уклада и способа воспринимать вещи. Надо привести свою душу в состояние некоторой гибкости, лепкости, подвижности; и, повинуясь его зову, перестраивать лад и строй своей души почти при каждом новом произведении Ремизова» [11; 28]

Творчество Ремизова 1900-х годов нельзя отнести ни к декаденству, ни к символизму, как широко не интерпретируя данные направления, в них невозможно было «втиснуть» самобытную манеру повествования автора.

Как пишет один из исследователей творчества Ремизова А. Г. Соколов, «творчество Ремизова представляет собой уникальное явление с точки зрения художественного метода. От реалистических рассказов раннего периода творчества к импрессионизму 1900--1910-х годов (роман «Пруд» и др.), к тому принципу художественного восприятия мира, который современники писателя называли «сновидческим», парадоксально сочетавшим реальное и фантастическое, явь и сон, реальности быта и только Ремизову присущий фантастический гротеск, -- таким был художнический путь Алексея Ремизова». [27; 407]

Писатель всегда проявлял особый интерес к трагической стороне бытия, и это выражалось не только в сюжетах его произведений, но и в особой их стилистической организации, а именно -- в расшатывании или даже в разрушении стилистических канонов и правил. Как пишет одна из исследовательниц, речь его произведений более всего напоминает непринуждённую вязь запечатлённой на письме «изустной» речи. [17; 17]

Однозначно охарактеризовать прозу Ремизова или причислить его к какому-либо одному направлению довольно трудно, но современниками писателями и исследователями предлагались такие названия, как «орнаментальная проза», «неоклассическая проза», «лирическая» или «поэтическая проза».

Также исследователи, анализируя прозу Ремизова, называют её сказовой, подчёркивая её «двойственный характер» -- одновременно и шутовской и серьёзный. Как пишет М. Козьменко, «именно детские впечатления становятся решающими в формировании двух полюсов, между которыми будет колебаться ремизовское восприятие жизни, «огорчением против мира», безнадежно-пессимистическим сознанием ущербности земного человеческого удела и «веселостью духа», радостным удивлением перед Божиим миром и -- как выражение этого восторга -- скоморошеским озорством, «безобразиями», балагурством, игрой». [12; 57]

Уже в ранней его книге «Посолонь» находит своё отражение его тяготение к фольклорной традиции, к творчеству средневекового типа, анонимному и практически безразличному к «литературной собственности». Исследователи неоднократно писали о мифопоэтическом подтексте произведений Ремизова, указывая, что писатель хорошо знал фольклорные и древнерусские источники при этом творчески перерабатывал их мотивы, создавая авторский «миф о мире».

Этот «драматический мир универсалий, восходящих к древнерусской мифологии», проявляется, в частности, и в романе «Крестовые сестры». «Подобно другим писателям-«неомифологам», Ремизов расширяет этот круг мифологем за счет образов и мотивов, почерпнутых из позднейшей литературы (прежде всего - у Гоголя и Достоевского). Таким образом, реальность и надреальность оказываются в его произведениях взаимопроницаемыми вполне в духе принципов символистской литературы». [12; 63]

Итак, из русских писателей-классиков своими главными литературными учителями Ремизов называл Ф. М. Достоевского, Н. С. Лескова, Н. В. Гоголя. На творчество Ремизова также оказали воздействие философские и эстетические концепции европейского модернизма.

Но, пожалуй, наиболее значимым духовным источником творчества Ремизова явилась русская народная культура. Как пишет А. Г. Соколов, «идеальную норму жизни и норму нравственного Ремизов ищет, <…> в древнерусских канонизированных и апокрифических житиях». [27; 408)]

В особенности этот интерес писателя к народной культуре и христианским легендам проявляется в поздние годы его творчества, когда писатель находится в эмиграции и живёт в Париже. «Погружение в мир легенд, сказок и древнерусских сказаний стало для Ремизова еще одним мысленным путем на русскую землю». [3; 185] как пишет исследовательница, «в истории русской литературы Ремизов остался как мастер слова и художественной формы, рассказывавший о России трагические фантасмагории и волшебные сказки». [3; 185]