Глава I. Литературная деятельность

1.1 Влияние исторических событий на литературную деятельность

Теккерей начал свою литературную деятельность в эпоху жестокой классовой борьбы, как в Англии, так и в континентальной Европе. Жизнь английского общества в тридцатых и сороковых годах представляла поле острых социальных столкновений.

Самым значительным явлением Англии этого времени был чартизм, борьба английского пролетариата, "первое широкое, действительно массовое, политически оформленное, пролетарски-революционное движение", как охарактеризовал его В.И. Ленин. Начавшись с середины 1830-х годов, чартизм вскоре вышел за пределы борьбы "хартию", т.е. законодательный документ, утверждающий политические права трудящихся, и приобрел в своем более демократическом направлении подлинно революционный характер. Эта борьба пролетариата составляла, по существу, основное содержание исторического процесса в Англии конца 30-х, 40-х и начала 50-х годов.

В накаленной общественной атмосфере середины 19 века литературная жизнь Англии была наполнена жаркой идейной борьбой. Чартистское движение создало свою литературу, непосредственно воплощавшую его идеи, служившую его целям, - в основном политическую поэзию и публицистику. Наряду с чартистской литературой, составлявшей обособленную линию в жизни страны, 30-е годы знаменовались становлением критического реализма. Это было искусство, вызванное к жизни общественным подъемом этих лет и связанное своими идейными корнями с лучшими прогрессивными тенденциями современности. Смело и горячо откликнулось оно на серьезные и злободневные социальные проблемы. Творчество основоположников критического реализма, в первую очередь Диккенса и Теккерея, целеустремленно, в жаркой полемике прокладывало себе дорогу среди засилия консервативной, апологитической буржуазно-аристократической литературы [7, 13].

Социально-политические взгляды Теккерея были противоречивы. Хотя они формировались под влиянием все усиливающегося с начала 1830-х годов демократического движения в Англии, но даже и в эту пору своего наибольшего радикализма молодой журналист не был свободен от предрассудков того общественного круга, к которому принадлежал по родственным и дружеским связям. Это мешало ему прийти от непримиримой критики правящих классов к логически закономерным революционным выводам.

В ранних статьях, посылаемых из Парижа в "Национальное знамя", в письмах к друзьям и к матери он резко осуждал монархию во всех её видах и высказывал республиканские взгляды. Он писал о своём сочувствии польскому восстанию 1831 года, высмеивал показной демократизм Луи Филиппа, рисовал на него злые карикатуры. Позднее, в конце 1830-х-начале 40-х годов, он высказывал своё негодующее презрение к правящим партиям английского правительства. Они представлялись ему отвратительными паразитами на теле английского народа. "Когда же, наконец, лев. подымется и вытряхнет из своей головы этих нелепых насекомых", - говорит он в одном из писем.

Чартизм вызывал в нём одновременно и сочувствие, и опасение. Ему были ясны широкий размах и революционный характер движения: "Я совершенно убеждён, - писал он матери в январе 1840 года, - . что готовится потрясающая революция. Полтора миллиона чартистов вооружены, организованы, находятся в постоянной переписке. Они не собираются большими массами, но их вожди встречаются. и у них есть организованные делегаты, которые направляют их действия". Он и сожалеет о том, что чартисты не поднимаются на свержение монархии в Англии, и одновременно страшится грозной стихии революции: "Если бы не дождливая ночь и не трусость негодяя Фроста, мы сейчас уже могли бы быть в Британской республике. Что можно противопоставить чартистам? 10 тысяч солдат во всех трех королевствах, которых со всеми потрохами поглотил бы этот огромный великан чартизм".

В своей положительной программе Теккерей не выходит за пределы буржуазно-демократических идеалов:". я не чартист, я только республиканец". - пишет он матери в июле 1840 года. Его слова: "Мы живём в удивительные времена. и кто знает, - может быть, великие дела совершатся на наших глазах, но не надо физической силы." - говорят одновременно и о надежде на прогрессивное переустройство общества, и о страхе перед революционным насилием.

1.2 Произведения, принесшие славу

В то же время в его журнальных очерках видны серьёзные раздумья о народе, о росте его сознания, о его человечности, природной мудрости и живом юморе, о положении неимущих тружеников. В очерке "Я ходил смотреть на повешение" он говорит: "Всякий раз, когда мне случалось быть в английской толпе. я удивлялся живому, ясному, здравому смыслу и уму народа". В "Книге ирландских очерков", написанной в 1843 году, Теккерей говорил с уважением и сочувствием об ирландском народе, задавленном нищетой и колониальным угнетением, выражая глубоко критическое отношение к политике порабощения и ограбления Ирландии. Позднее, в своих романах, Теккерей не показывал жизнь народа, не касался вопросов классового антогонизма и борьбы, но уничтожающая сатира на буржуазно-аристократическую верхушку общества, свойственная его творчеству от первых корреспонденций до романов 50-х годов, всегда была созвучна критическому отношению к ней народных масс.

Литературная слава пришла к Теккерею поздно. О нём заговорили лишь в 1846 году, как об авторе серии сатирических очерков "Английские снобы". Мировое признание принесло ему появление в 1847 году романа "Ярмарка тщеславия". До этого в течении долгих лет он был малоизвестен широким кругам читателей. Наряду с необходимостью выступать под многочисленными псевдонимами (Сэмюэль, Микель Анджело Титмарш, Джимс де ля Плющ и др.), долгая безвестность писателя имела и более глубокие причины. Вынужденный искать литературных заработков, Теккерей печатался в различных периодических изданиях, многие из которых занимали консервативную позицию, как например газета "Таймс" или журнал "Блэквудс мэгэзин". Остро сатирический характер творчества писателя не привлекал к нему симпатий буржуазных обывателей, составлявших основную массу читателей этих изданий. Теккерей был вынужден долгие годы мирится с зависимым положением журналиста, пишущего ради заработка и обязанного считаться с общественной позицией изданий, в которых он сотрудничал. Тем не менее, и в этих условиях литературная деятельность была для него, прежде всего делом общественного служения.

Наиболее откровенно высказывать свои взгляды он мог на страницах журнала "Фрейзерс мэгэзин", в котором печатался много лет. Но главной трибуной для писателя стал с 1842 года сатирический еженедельник "Панч", возникший в 1841 году. Самое название журнала говорило о его демократической направленности: "Панч" - английский "Петрушка", главный и любимый герой кукольного театра, носитель мудрого народного юмора. "Панч" объединил наиболее передовых писателей, публицистов и художников 40-х годов: в нем сотрудничал известный поэт-демократ Томас Гуд, ведущую роль играл в нем блестящий сатирик Дуглас Джерролд, поднимавшийся до революционно-демократических взглядов. Теккерей стал одним из главных авторов "Панча"; его участие немало содействовало успеху журнала.

Журналистская деятельность Теккерея была чрезвычайно разнообразна по жанрам: он писал юмористические очерки, фельетоны, политические обзоры, отчеты о выставках, рассказы и повести, а также литературные пародии и критические статьи. В этих ранних произведениях Теккерея раскрывались его демократические взгляды, которые определили направление и литературной борьбы, которую вел Теккерей, отстаивая принципы жизненной правды в искусстве.

Литературный рынок Англии был наводнен в 30-40-х годах салонными романами, идеализирующими высшие классы в духе аристократических взглядов или смакующими подробности "великосветской" жизни в угоду любопытству обывателей-мещан. Против подобной литературной продукции Л. Лэндона, Ш. Берри, К. Гора и др. резко выступал Теккерей в своих рецензиях и литературных обзорах. Им руководила не только нетерпимость к бессодержательности и пошлости, но прежде всего непримиримое отношение к реакционному характеру этого любования жизнью аристократической верхушки. Непримиримость к реакционным силам общества определила и его отрицательное отношение к Дизраэли, консервативному писателю и политическому деятелю, нередко демагогически критиковавшему в своих произведениях высшие классы общества. Теккерей чутко различал антидемократическую природу этой демагогии. [7, 342]

Не менее настойчиво и резко выступал Теккерей против романтизации преступного мира в романах модной в то время "ньюгетской" литературной школы (Эйнсворт, Бульвер-Литтон), видя в преступности результат уродливых общественных отношений. Полемике с "ньюгетским" жанром были посвящены не только многие критические статьи Теккерея, но и его повесть "Катерина" (1839-1840).

На страницах "Панча" Теккерей вел литературную борьбу главным образом в форме остроумных литературных пародий. В 1844 году там печатались его пародии на салонные романы, а в 1847 - блестящая серия "Лучшие романисты Панча", включавшая пародии на Бульвера, Дизраэли, Гора и др.

ярмарка тщеславие теккерей диккенс

Теми же демократическими тенденциями были одушевлены и его ранние сатирические повести - "Записки Желтоплюша" (1837), "Мещанская история" (1840, не законченная), "История Самюэля Титмарша и большого Гогартовского алмаза" (1841), "Очерки Фицбудля" (1842-1843) и ряд других. Писатель сатирически изображает в них современные нравы, срывая лживую маску благородства с аристократии и высмеивая типичные для обывателей-мещан претензии на аристократизм. В них уже звучит осуждение раболепия перед деньгами и титулами и презрения к бедности и честному труду, этого характерного порока буржуазно-аристократических кругов английского общества, который писатель впоследствии заклеймил в своих лучших зрелых произведениях. Первым опытом Теккерея в жанре романа, и вместе с тем первым обращением его к исторической теме, была "Карьера Барри Линдона" (1844). Верный своей социально-обличительной тенденции, писатель изобразил в ней похождения промотавшегося дворянина 18 века, эгоистичного и жадного бездельника и авантюриста, подвизающегося то в войсках Фридриха Второго, то в игорных притонах разных стран Европы [7,346].

Глава II. Проблематика "Ярмарки тщеславия"

2.1 История создания "Ярмарки тщеславия"

Одним из самых известных имен, как в английской, так и в мировой литературе является имя Уильяма Теккерея. Самое известное его произведение - "Ярмарка тщеславия" (1848; в прежних русских переводах заглавие передано более точно - "Базар житейской суеты") обращено к прошлому, хотя и близкому: действие происходит в годы наполеоновских войн. Создатель романа заимствовал название у писателя XVII в. Джона Бэньяна, который в своей аллегории "Путь паломника" изобразил, как герой во время странствия в Град Спасения попадает на "ярмарку житейской суеты", где можно приобрести все, что угодно: дома, земли, титулы, жен, мужей. Когда Теккерей приступал к работе над "Ярмаркой тщеславия", он был известен только в кругу профессионалов-литераторов, после же публикации романа он выдвинулся в первый ряд современных писателей и стал соперником самого Диккенса. Вероятно, Теккерей сознавал, что совершает серьезный и важный шаг: "Ярмарка" - первое произведение, которое он подписал своим именем. Воссоздавая судьбы двух подруг по пансиону, принадлежащих к разным социальным слоям, Теккерей добился органического соотнесения частной и исторической жизни: почти не соприкасаясь впрямую, они постоянно оттесняют друг друга. Роман, представляющий собой достоверную картину английского общества изображаемого времени, затрагивает сложную этическую проблематику. Она связана с духовным самоопределением личности в условиях, когда доминирует все "суетное, злонравное, сумасбродное, полное фальши и притворства". Это произведение стало вершиной творчества писателя. "Ярмарка тщеславия" вобрала в себя все то, что было создано Теккереем-художником за десять предшествующих лет, продолжила то, что было намечено в "Книге снобов".

2.2 Черты социально-бытового и исторического романа в произведении

В "Ярмарке тщеславия", хотя роман этот по своим жанровым признакам скорее социально-бытовой, а не исторический, отразились взгляды автора на способ изображения исторических событий в художественном произведении. Следует подчеркнуть, что в нем четко просматриваются элементы плутовского романа, с которым прекрасно был ознакомлен автор. Эти элементы четко прослеживается в судьбах двух главных героинь, особенно Ребекки Шарп.

Необходимо видеть еще и глубинную, ускользающую от поверхностного взгляда (каким нередко бывает взгляд официального историографа) связь между историческим событием и повседневными судьбами незаметных, рядовых людей. Уильям Теккерей полагал, что об ис­тории нельзя судить только по официальному парадному фасаду. Разорение старика Седли, вдовство Эмилии, сиротство ее сына - все это, как показал автор, не менее значительные события, чем деяния полководцев и монархов, прославленных официальной историей [1,69].

Гениева Е.Ю. пишет, что в произведении "Ярмарка тщеславия" художественное пространство определено двумя параметрами - макро - и микромиром. Здесь развертывается широкая панорама английской жизни первой половины XIX века. В нем изображены столица Британской империи, ее пригороды, поместья и большие дороги. События романа происходят в Англии, переносятся в Бельгию, Францию, Германию, Италию, говорится об Индии и Африке. Места, упомянутые в произведении, являются фоном или основой для всех событий, происходящих в "Ярмарке тщеславия". Это - макромир, противопоставленный узкому и замкнутому микромиру, который позволяет увидеть внутренний мир человека [3,355].

2.3 Повороты судеб Эмилии Седли и Ребекки Шарп или отсутствие положительного героя

Выходом в свет из пансиона мисс Пинкертон двух подруг - Эмилии Седли и Ребекки Шарп открывается роман; превратности их судеб составляют главное его содержание. За судьбами Бекки и Эмилии просматривается сатирическая модель английского общества и его иерархической сложности: из пансиона мисс Пинкертон, зараженного мелкобуржуазным, "дешево благородным" духом, мы попадаем в дома коммерсантов Осборна и Седли, затем в среду поместного, титулованного дворянства - семейства Кроули - и, наконец, в высшее английское общество. Развязкой служит счастливое замужество простой Эмилии и позорное падение острой на язык Ребекки. Как уже было сказано, в произведении Бекки Шарп обнаруживает явное родство с героями плутовского романа. Эта связь закреплена и в ее фамилии: она "острая" (sharp), принадлежит к породе "ловкачей", "мошенников" (sharpers). Но для Теккерея традиции плутовского романа уже не самоценны. Его занимают не столько похождения отдельного "правонарушителя" (Бекки Шарп), хотя они во многом определяют движение романа, сколько его социальная типичность для Британской империи тех времен.

Сюжетным центром книги Уильям Теккерей сделал одну из вечных тем мировой литературы - историю двух женщин, подруг и соперниц. Эмилия и Ребекка, эти две девочки, изначально разные: "Мисс Седли была дочерью лондонского купца, человека довольно состоятельного, тогда как мисс Шарп училась в пансионе на положении освобожденной от платы ученицы, обучающей младших…" [4,222]. Различие между ними постоянно подчёркивается автором на протяжении всего повествования, однако ни одну из них он не делает героиней своего романа. Ни Ребекка Шарп, ни даже Эмилия не являются для Теккерея героинями в строгом смысле слова. В заглавие не вынесены, как это было принято в ту эпоху, их имена ("Квентин Дорвард", "Оливер Твист", "Дэвид Копперфилд", "Джейн Эйр" и т.д.). Проблема положительного героя представляла для автора неразрешимую трудность [4, 87]. Подзаголовком книги - "романа без героя" - Теккерей прямо указал на то, что в повествовании нет ни одного персонажа, который был бы носителем положительного нравственного начала и точку зрения которого на людей и явления мы могли бы, по замыслу автора, разделять. Для писателя быть героем означает не плыть по течению, смотреть на действительность и на себя бог иллюзий. Но все персонажи "Ярмарки тщеславия", даже самые привлекательные, например майор Доббин, живут в плену самообмана.

Но потом это же опровергает сам писатель. "Пусть это роман без героя, но мы претендуем, по крайней мере, на то, что у нас есть героиня", - говорит автор, имея в виду Бекки Шарп. Однако слова эти проникнуты иронией. Ребекка не может стать подлинной героиней ни в человеческом, ни в нравственном плане, поскольку насквозь пропитана лицемерием, коварством, корыстолюбием и бездушием. Теккерей подчеркивает, что Бекки не дурна от природы, и нередко любуется находчивостью, умом, остроумием этой героини. Автор заставляет читателя увидеть, что она в нравственном отношении ничуть не хуже Джозефа Седли, этого "набоба", разжиревшего в своей прибыльной и необременительной должности сборщика налогов у индийских туземцев, ничуть не порочнее семейства Кроули. И, безусловно, она не хуже знатных особ из "высшего света", которых Теккерей обдуманно наделяет непочтительными фамилиями, намекает на их прямое родство с лошадьми, баранами и другими скотами. И конечно, Бекки не хуже своего циничного, распутного и жестокого покровителя маркиза Стайна (наделенного Теккереем также "говорящей" фамилией "Stein" - по-немецки "камень"). И потому, несмотря на все козни Бекки, вряд ли можно считать Стайна ее жертвой. Но ей не откажешь в уме, энергии, огромной силе характера, находчивости и красоте. Её зелёные глаза и роскошные рыжие волосы покоряли мужские сердца одно за другим. По мере же того, как мы знакомимся с ней всё ближе и ближе, от её восхитительных глаз и неотразимой улыбки становится страшно - как этот "идеал" может быть таким фальшивым. Ужасает также её лицемерие, ведь она может улыбаться человеку, заискивать перед ним, но как только за ним закроется дверь, начинается "представление": Бекки передразнивает беднягу, кривляясь и изображая все его недостатки.

Итак, мисс Шарп была лукавой "простушкой". А кем же была мисс Эмилия Седли, "маленькая Эмилия"?

В самом начале романа автор называет её героиней произведения:". так нельзя и ожидать, чтобы все двадцать четыре молодые девицы были столь же милы, как героиня этого произведения мисс Седли." [11,37]. Эмилия была милой, кроткой, доверчивой девушкой, которую невозможно было не полюбить. "Все добродетели, отличающие благородную английскую барышню, все совершенства, подобающие её происхождению и положению, присущи милой мисс Седли", - писала мисс Пинкертон в своём послании родителям Эмили [11,41].

На протяжении всего повествования автор непрерывно сравнивает Эмилию и Ребекку, описывая их в одинаковых положениях, но с различными итогами.

Итак, обе девушки вышли замуж примерно в одно время. Оба брака были тайными и долгожданными. Ребекка ждала простоватого, глупого, но обеспеченного как деньгами, так и положением в обществе "раба и обожателя". Таким и стал мистер Родон Кроули. Даже его фамилия говорит о пороке, как нельзя, кстати, подходящем для нее: Кроули - производное от глагола "crawl" - "пресмыкаться", "ползать" и т.д. То есть, он должен будет ползать перед этой "лукавой простушкой", что и впоследствии случилось. Как видим, её брак оказался браком "по расчёту", как и большая часть (а может быть, и все браки) на "Ярмарке тщеславия". Мистер Родон обожал свою красавицу жену за шарм, непосредственность и острый язычок, признавая, что умнее его "маленькой" Бекки нет никого на свете. Ребекка была любима, но не любила. Эмилия же вышла замуж за "божество" - Джорджа Осборна, считая себя недостойной партией для него, но без своего обожаемого мужа она не могла прожить и дня. В отличие от миссис Родон Кроули, миссис Джордж Осборн любила, но не была любима.

Почти сразу после свадьбы автор "окунает" обе молодые пары в высшее общество, балы, приёмы - в общем, весь калейдоскоп небезызвестной "ярмарки". Как отмечает романист, "великосветский дебют Эмилии оказался весьма неудачным…". Она сидела на стуле, в новом платье и со всевозможными украшениями, но совершенно одна, без друзей, без поклонников и. без мужа. А вот для миссис Родон Кроули первый выход стал триумфом:". лицо её сияло, платье было совершенством", "денди тотчас окружили её", "пятьдесят кавалеров зараз толпились около неё, прося оказать честь танцевать с ними". Чтобы закрепить свой потрясающий успех, Бекки, дочь беспутного художника и балетной танцовщицы, француженки, решила "воспользоваться" Эмилией, дочерью уважаемого и состоятельного господина Джона Седли. Она подбежала к своей поникшей подруге и завела с ней разговор в покровительственном тоне, заставив всех окружающих невольно сравнивать их. Сравнение оказалось не в пользу родовитой миссис Осборн. Своим триумфом Ребекка доказала, что на самом деле происхождение по большому счёту ничего не значит. Но убедила она в этом только читателей, а отнюдь не "снобов из великосветского общества".

Затем на долю обеих новобрачных выпала разлука с мужьями. Но не просто разлука - их разлучала война. Ребекка, провожая мужа в опасный поход, "смахнула что-то с глаз" и, "благоразумно решив не давать воли бесполезной скорби при разлуке с мужем", улеглась в постель и сладко заснула, ведь она не спала всю ночь и очень устала на балу. Выспавшись и выпив кофе, "который подкрепил и успокоил её после всех тревог и огорчений", она приступила к расчётам и обсуждению своего положения в случае смерти "любимого супруга". Её подруга, бедняжка Эмми, едва не лишилась рассудка, провожая любимого на войну:". её большие глаза потускнели и были устремлены в одну точку" [11,48]. Сколько времени простояла на коленях несчастная женщина, сколько молитв вознесла к небу. Однако тот, о ком молилась, остался лежать на поле боя "с простреленным сердцем", а тот, кто был забыт, вновь соединился с обожаемой женой. Итак, несчастная Эмилия стала юной вдовой, а Ребекка и Родон "проводили зиму 1815 года в Париже, среди блеска и шумного веселья".

Через определённое время Эмми и Бекки стали матерями. В жизни первой этот день сыграл решающую роль, принеся с собой восторг и счастье. В душе молодой матери вновь пробудились любовь и надежда. Эмилия жила только одним ребёнком, кормила и пеленала его, отстраняла всех нянек и "не позволяла ничьей руке, кроме своей, его касаться". Она окутала слабое, беспомощное существо своей любовью и обожанием. В отличие от неё, Ребекка уделяла не слишком много внимания юному Родону с самого его рождения. Ребёнок был отдан кормилице, и эта разлука не принесла матери больших огорчений, поскольку Родон-младший просто мешал ей, а однажды даже "испортил ей новую ротонду прелестного жемчужно-серого цвета". "Она не любила его. Он хворал то корью, то коклюшем. Он надоедал ей" [11,53]. "С того дня, как он получил пощёчину, между матерью и сыном легла пропасть" [11,55]. Маленький Родон ходил в поношенных костюмчиках и никогда не обедал с родителями за одним столом. А Джордж-младший удостаивался самого лучшего, начиная с бархатных костюмчиков, заканчивая образованием. Джорджи был всегда и всеми любим, как должен быть любим каждый ребёнок. Сын Ребекки в конце концов тоже обретает мать, но в лице своей тётушки. Настоящая же мать не помнила, какого цвета волосы у её сыночка, сколько ему лет. Но несколько раз Бекки всё же вспоминала о ребёнке, например, когда узнала, что Родон - младший стал наследником сэра Питта Кроули. Такая любовь к самому родному человечку вызывает у читателя отвращение к матери-кукушке.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что Ребекка - "дурная, злая женщина", а Эмилия - настоящая героиня. Но такой вывод будет ошибкой, ведь Теккерей не зря дал своему произведению ещё одно название - "Роман без героя". Возможно, героиней могла стать Эмилия Седли, которую так любили в пансионе, но не миссис Джордж Осборн, которая чуть не загубила собственную жизнь, из-за своей эгоистичной любви едва не лишила сына возможности обрести деда и тётку, получить достойное образование и многих других благ. Также Эмилии было присуще идолопоклонничество умершему мужу, а вернее, его портрету, и она чуть не потеряла истинного светлого чувства, которое Уильям Доббин пронёс через восемнадцать долгих лет:". он так долго был у её ног, что она привыкла попирать его".

Следует подчеркнуть, что об этом герое, как и о Ребекке Шарп, также говорит его "значащая", ироническая, снижающая оттенок имеет фамилия наиболее симпатичного персонажа романа: ("dobbin" - "старая кляча"). В канун битвы при Ватерлоо он берет на себя заботы о беспомощной, фактически покинутой супругом Эмилии, вручив ее попечению своего брата. Впоследствии из Индии, куда майор надолго уехал со своей дивизией, он оказывает вдове денежную помощь, в которой ей отказали Осборны, не прощающие ослушания Джорджа, внявшего призывам Доббина, а не запретам старика отца. Ему предстоит и самая тяжкая обязанность: открыть Эмилии глаза на коварство мужа, который, поддавшись азарту любовного приключения, за день до гибели был готов ее бросить. Крушение кумира - почти непереносимый удар для кроткой Эмилии, и Доббин выказывает чудеса такта, выхаживая возлюбленную после перенесенного шока, прежде чем вести ее к алтарю - разочарованную, но наконец, спустившуюся с небес на землю. Лишь эпизодически появляясь в рассказе, майор, тем не менее, занимает важное место как единственный из персонажей книги, к которому не может быть безоговорочно отнесено определение "роман без героя", стоящее в подзаголовке. И хотя Теккерей описывает этого майора с нескрываемой иронией, он - несомненно, положительный герой.

Как мы видим, за все свои добродетели, любовь и верность Эмилия была вознаграждена счастливым браком с любимым, любящим и преданным человеком. Вознаграждена, но не удостоена чести стать героиней романа. Кто-то скажет, что это правильно, поскольку Эмми слабое и бесхарактерное существо, а кто - то осудит автора и будет доказывать, что лучше, добрее и красивее Эмили в этом романе никого нет.

А что же Ребекка?"Её история так и осталась загадкой", хотя мы можем вполне уверенно сказать, что самой эффектной фигурой на этой ярмарке тщеславия выступала Бекки. Она представлена как "маска", а вернее, "набор масок" ("змея", "лиса", "сирена", "Клитемнестра"). Однажды, в то время когда чета Кроули ещё вращалась в высшем свете, Ребекка призналась мужу, что ей хочется встать на ходули и станцевать так, чтобы "все эти снобы" поразились. Жизнь миссис Родон Кроули можно назвать драмой. Это драма талантливого человека, губящего ради суетных целей своё дарование. Бекки поднялась из низших кругов, добилась положения в высших, но потом опустилась ниже, чем до замужества: её репутация была "убита", молодая женщина начала пить и играть, а некогда роскошные наряды превратились в "платье не первой свежести с рваными кружевами". Но автор не наказывает Ребекку за всё зло, которое "везде и всюду несла эта женщина", ведь она не отличается от всех жителей ярмарки, так за что же ее наказывать?

В своей жизни мисс Шарп, миссис Родон Кроули, совершила чуть ли не один достойный поступок. Она помогла (возможно, и слишком жестоким способом) Эмилии разрушить ту безумную любовь, жертвой которой Эмми стала давно и являлась довольно долгое время. Конечно же, у нашей маленькой авантюристки был свой интерес во втором замужестве подруги, ведь она хотела заполучить её братца, Джозефа Седли, "в рабство". Но, тем не менее, Бекки помогла Эмили.

Миссис Родон Кроули погрузилась в дела милосердия и благотворительности, старалась вести достойный образ жизни. Может быть, она даже скучала по сыну и мужу, кто знает?

Хотя Ребекка является самым ярким, непосредственным и остроумным персонажем произведения, Теккерей и её не может сделать героиней, поскольку Бекки стала (впрочем, и всегда была) одной из жительниц ярмарки тщеславия, где нет достойных называться героями.

Глава III. Сатирическое разоблачение снобизма

Последним звеном в развитии реалистического мастерства Теккерея от сатирического очерка и повести к социальному роману явилась "Книга снобов" (впервые в журнале "Панч" с февраля 1846 по февраль 1847 года). Сатирическое разоблачение снобизма, звучавшее уже в более ранних произведениях писателя, становится здесь основной темой, обобщающей многочисленные типичные картины жизни английского буржуазного общества.

Словечко "сноб" еще в университетские годы писателя бытовало в студенческом жаргоне в значении "мещанин-обыватель", но в творчестве Теккерея 40-х годов понятие "снобизма" получает ясно выраженный социально-критический смысл. Оно становится определением характерного для английского буржуазного общества раболепия перед знатью и высокомерного презрения к тем, кто ниже по положению и беднее. Как поясняет сам автор, сноб - это "тот, кто подло преклоняется перед подлыми явлениями".

Спустя семь лет после появления "Книги снобов" Маркс, приветствуя антибуржуазную тенденцию английских писателей-реалистов, подчеркнул снобизность буржуа всех положений и рангов.

Теккерей понимал, что титулованная знать, несмотря на свою спесь, разделяет и буржуазные интересы, и буржуазные пороки. Он видел, что снобизмом заражены все слои буржуазно-аристократического общества, начиная с пэров Англии и особ королевской крови и кончая мещанами-обывателями, которые в лакейском раболепии взирают на "светское общество" и обольщают себя иллюзиями хотя бы отдаленной и косвенной принадлежности к нему. "Снобизм, - говорил он, - подобно смерти, по выражению Горация. одинаково приближает свои шаги к дверям бедных жилищ и к воротам императорских дворцов" [5,312].

Понятие снобизма у Теккерея охватывает и еще одну типичную черту господствующих классов Англии - претензию казаться людьми более высокого положения, чем на самом деле. Сатирически разоблачая эти претензии, писатель заявляет: "Бык есть бык, - может быть мы не уважаем быка. Но мы вынуждены признавать его существование. А сноб. это лягушка, которая пытается раздуться до размеров быка. И надо выбить из глупого создания его претензии".

Сатирик открывает свою серию очерков портретом английского короля Георга Четвертого, предшественника царствовавшей в то время королевы Виктории, прозрачно замаскированного именем Георгиуса Четвертого. Теккерей подчеркивает политическое, духовное и моральное ничтожество Георга Четвертого, тупого деспота и развратника. Иронически перечисляет он немногочисленные и сомнительные заслуги этого монарха-щеголя:". он известен как изобретатель мараскинного пунша и особой пряжки для башмаков (он сделал это изобретение в самом разгаре своих изобретательских способностей).". В раболепии английской знати перед особой монарха Теккерей видит яркое проявление лакейской психологии. Он заключает очерк приглашением читателей-снобов полюбоваться изображением Георга Четвертого в галерее восковых фигур: "Вход. по шиллингу с человека. Дети и лакеи платят 6 пенсов. Подойдите и заплатите 6 пенсов".

За снобом-королем следуют всевозможные иные типы снобов Англии, сгруппированные по социальному признаку или по роду занятий,-снобы аристократические и снобы из Сити, снобы университетские, военные, клерикальные и т.д. Автор подчёркивает обобщённо-типичный характер этих сатирических портретов, говоря, что надо изучить не меньше тысячи снобов, прежде чем изобразить одного, подобно тому как Фидию понадобилось не менее 20 красавиц, чтобы создать свою Венеру [4,410].

Перед читателем проходит вереница характерных типов английских аристократов. Вот леди Скрэпер - аристократическая вдова, которая тратит почти все свои средства на то, чтобы поддерживать видимость великосветского блеска. Она живёт в великолепном особняке, держит экипаж и целый штат прислуги, даёт балы и званые обеды, но сама со своими дочерьми живёт впроголодь. "Дело в том, - поясняет автор, - что. погасив счета за лошадей, за аренду дома, за шесть званых обедов. леди Сьюзен Скрэпер едва ли имеет за душой хоть несколько грошей". По таким хранителям традиций великосветского тона равняются выскочки-буржуа, купившие свои титулы за деньги и втирающиеся любыми средствами в высший свет-например, высокомерная леди де Могин, которая ещё недавно именовалась просто Полли Муггинс. Благодаря деньгам своего мужа-банкира она бесцеремонно втирается в аристократические круги и с пренебрежением сторонится людей своего прежнего круга. Глубокое отвращение внушают писателю браки по расчёту. Высокомерные аристократы, продающие своих дочерей и сыновей за деньги дельцов из Сити, так же достойны презрения, как разбогатевшие выскочки, гоняющиеся за титулованными женихами и невестами для своих наследников. "Право, очень утешительно думать, что высокое рождение можно купить. Иначе оно не имело бы цены". - саркастически комментирует подобные сделки автор.

Писатель показывает всесильность титулов и денег во всех сферах жизни господствующих классов английского общества. Благодаря им". вновь произведённый офицерик, которого за неделю перед тем секли в школе за неграмотность, командует седыми воинами, бывавшими в бою во всех частях света". Они превращают в настоящие рассадники снобизма английские университеты - "Юному лорду университет выдаёт учёную степень через два года, а простым смертным через семь".

Очерки "Провинциальные снобы" рассказывают, как семьи небогатых провинциальных помещиков отравляют себе существование аристократическими претензиями: лезут в долги, чтобы покрыть подобающее джентльмену мотовство сына-офицера, теряют покой из-за высокомерного обращения более знатных соседей и при гостях заставляют прислуживать за столом конюха, наряженного в потёртую ливрею дворецкого.

Снобизмом проникнуты до мозга костей и так называемые "средние классы": небогатые коммерсанты, служащие, мелкие рантье:". вороны хотят красоваться в павлиньих перьях". - как замечает автор. По его меткому наблюдению характернейшим проявлением снобизма в этой среде служит страсть устраивать претенциозные приёмы, вечера и званые обеды не по средствам (очерки "Снобы, дающие обеды"). "Если вы. возьмёте на прокат посуду, замените свою служанку нанятыми на день лакеями. если вы не приглашаете на обед равных себе, а гоняетесь за лордами. то вы - дающий обед сноб".

Сила "Книги снобов" в том, что снобизм подвергается в ней разоблачению не как моральный порок, а как социальное явление. Теккерей раскрывает исторические корни снобизма и смело показывает, что источником снобизма является". общественный строй, устанавливающий организационное низкопоклонство перед пэрами и Мамоном". "Пэры и Мамон"-это аристократия и буржуазия; в глазах писателя - это "обманщики и лицемеры, поделившие между собой. страну". Ими и в их интересах поддерживается уродливый строй, откровенно возводящий в принцип социальное неравенство.

Во введении к "Книге снобов" Теккерей писал: " Я давно уже питаю в своём уме убеждение, что призван совершить дело, даже Дело с большой буквой Д, разрешить великую задачу. открыть крупное общественное зло и найти средство для его уничтожения. Это убеждение преследовало меня многие годы и на шумных улицах, и в уединённом кабинете, и на банкетах в ту минуту, как я поднимал чашу вина, и на пыльном Ротенро в Гайд-Парке, и в иноземных странах".

Прочитав книгу, мы понимаем, что за шутливым тоном этого пародийно-торжественного вступления скрывалась искренняя убеждённость. Весь жизненный опыт Теккерея привёл его к убеждению в уродстве и антидемократичности политического строя буржуазной Англии, и он считает своим долгом заявить об этом во всеуслышание. Если ему и не удалось "найти средство для уничтожения" открытого им общественного зла, то всё же, обнажая его своей беспощадной сатирой, клеймя его с публицистической страстностью, писатель-демократ делал дело большого общественного значения.

Глава IV. "Ярмарка тщеславия" как "Роман без героя"

4.1 Краткий обзор понятия "литературный герой" на примере литературных героев Ч. Диккенса

Типичному литературному герою свойственна некоторая идеализация. Сквозь все произведение прослеживается развитие образа. Главный герой, как правило, симпатичен автору, или автор ему сочувствует. Автор с любовью ведет его через все препятствия и перипетии судьбы. В результате читатель наблюдает, как образ живет в произведении, открывает новые грани своего характера. Ч. Диккенс создавал героев со светлой душой и любящим сердцем, которые не смотря ни на что сумели сохранить свое "я", пронести нравственные идеалы сквозь всю свою "литературную" жизнь.

"Его гениальная наблюдательность была связана с неумением оставаться равнодушным. Диккенс-писатель чувствует личную причастность к тому, что происходит, потребность воздать хвалу тому, что прекрасно и добро, и гневно осудить то, что скверно, жестоко и несправедливо. И не просто осудить, а сделать все, что он может, для уничтожения зла, для торжества добра. Таковы и его лучшие, его любимые герои, от мистера Пиквика до Боффина. Отсюда счастливые или, по крайней мере, благополучные финалы большинства его романов. Ведь для Диккенса это словно вопрос чести - не дать победы злу" [13,1].

Тщательно написаны и рельефны отрицательные герои Ч. Диккенса. В них зло отвратительно, им у Диккенса нет прощения. "Иногда, чтобы еще контрастнее подчеркнуть зло, Диккенс наделяет его благообразным обликом, в то же время добро может выглядеть очень неказисто. Равнодушный Домби, жестокий Мэрдстон, неблагодарный Гоуэн, злокозненный Джаспер красивы, но их красота таит в себе угрозу, она отталкивает. И напротив: непритязательные внешне мистер Пиквик, Тоби Вэк, Боффин или Грюджиус человечны и благородны, а сама их некрасивость располагает к себе и кажется даже трогательной" [13,1].

Таким образом, литературный герой должен обладать качествами, выделяющими его из череды персонажей произведения, обладать индивидуальностью и характером, который формируется авторским замыслом.

4.2 Анализ героев романа

Вершины реалистического мастерства и непревзойденной силы обличения достигает Теккерей в романе "Ярмарка тщеславия". Все его критические наблюдения над современным обществом объединяются здесь в широкой панораме романа-хроники. Время действия в романе отнесено в недалекое прошлое, с 1813 до начала 1830 годов, но изображенные в нем отношения и нравы современны и для 30-40-х годов 19 века.

Неторопливо развертываются в романе события и судьбы героев, образуя две то развивающиеся самостоятельно, то сплетающиеся вместе сюжетные линии, связанные с судьбой беззащитной и добродетельной Эмилии Седли и энергичной, ловкой хищницы Ребекки Шарп. Следя за их судьбами, читатель знакомится с многолюдным миром "Ярмарки тщеславия", т.е. со всей так называемой "респектабельной" Англией. Вереницей проходят на страницах романа светские денди, дворяне-помещики, скромные рантье, офицеры, влиятельные сановники, дельцы из Сити, пасторы, приживалки, владельцы школ-пансионов.

Двухплановая композиция заостряет социально-критическую тенденцию романа. Заставив одну из героинь жить исключительно в буржуазном кругу, а другую бороться за место в аристократических сферах, писатель все время сопоставляет эти два различных слоя правящей верхушки английского общества, раскрывая общность их моральной природы.

Социальная панорама "Ярмарки тщеславия" отражает только верхушку современного общества, в многоликой галерее созданных писателем социальных типов нет простых тружеников, народа. Но в сатирическом изображении писателя эта правящая верхушка Англии предстает такой, какой видел ее народ. Недаром в прологе "Перед занавесом" Теккерей уподобляет действие романа представлению ярмарочного балагана Петрушки-Панча, чьими главными зрителями всегда были простые люди Англии.

Название "Ярмарка тщеславия" заимствовано писателем из религиозно-нравоучительного сочинения "Путь паломника" Джона Беньяна (1628-1688), странствующего пуританского проповедника из бедных ремесленников. Религиозно-дидактическая тенденция сочеталась в его книге с выражением подлинно народных социальных воззрений. Особенно страстным пафосом обличения мира алчности и стяжания проникнут эпизод, повествующий о злоключениях простодушных паломников на торжище житейской суеты (или, иначе, ярмарке тщеславия). Аллегория эта изображает складывающееся на глазах автора буржуазное общество как бесчеловечный и преступный мир, где все корыстно и продажно. "На этой ярмарке, - говорит Беньян, - продаются любые товары: дома, земли, торговые предприятия, почести, повышения, титулы, страны, королевства, похоти, удовольствия и наслаждения всякого рода, как-то: шлюхи, сводни, жены, мужья, дети, господа, слуги, жизнь, кровь, тела, души, серебро, золото. и все, что угодно. Здесь увидишь. воровство, убийство, прелюбодеяние, лжесвидетельства - и все это кроваво-красного цвета".

"Путь паломника" был хорошо известен в середине 19 века каждому грамотному англичанину, так что название романа сразу указывало на связь идейного замысла романа с обличительной аллегорией Беньяна.

Нравы английского буржуазно-дворянского общества, отраженные Теккереем в его романе, вполне соответствуют обличительной характеристике Беньяна. Перед глазами читателя проходят помолвки и свадьбы, рождения и смерти, деловые успехи, банкротства, хлопоты о наследствах, титулах и карьере, отношения между родителями и детьми, любовь и ревность, великосветские балы и непритязательные встречи в семейном кругу, словом, обыкновенные житейские дела "хорошего общества". Сила обличения Теккерея состоит именно в том, что этот обыкновенный, всем знакомый мир раскрывается во всей его отталкивающей и страшной сущности, в его эгоизме и своекорыстии, раболепии перед богатством и знатностью, жестокости и пренебрежении к бедности.

Эмилия добродетельна, она безупречна. Но, как иронически показывает автор, эта добродетель ничтожна и ограниченна, она сама по своему служит формой проявления себялюбия, замкнутости, узости кругозора его героини. Для Эмилии мир кончается за пределами ее гостиной и спальни. Ее чувства всецело сосредоточены на Джордже Осборне-старшем - ее муже и Джордже Осборне-младшем - ее сыне. В них - весь ее мир. Всё улыбается милой, простодушной Эмилии Седли, пока отец ее богат; жизнь готовит ей безоблачное счастье, преданность родных и друзей, брак с любимым ею Джорджем Осборном. Но как только отец ее нареченного поднимается на более высокую ступень богатства и влияния, она оказывается в его глазах уже "неподходящей партией" для таких магнатов делового мира, как Осборны. Разорённые старики Седли и овдовевшая Эмилия перестают существовать для так называемого "хорошего общества" [10, 10]. Возвращение Эмилии в это общество происходит благодаря неожиданному наследству умершего свекра. "Назидательно отметить, - замечает автор, - как выросла миссис Осборн во мнении людей, составлявших круг её знакомства, когда сделалось известным содержание духовного завещания мистера Осборна. Кучер, ворчавший что незачем тревожить лошадей. ради миссис Осборн, теперь возил её с невероятной быстротой. Друзья Джоза. вдруг стали интересоваться Эмилией. Сам Джоз, считавший сестру добродушной и безобидной нищей. стал относиться с величайшим уважением к ней и к богатому мальчику, её сыну" [11, 79].

Теккерей показывает, как снобизм определяет поведение людей в буржуазном обществе с детства и до гробовой доски. Уже в школе сыновья банкиров и крупных коммерсантов дразнят и третируют Доббина за то, что он сын лавочника; у старика Осборна смерть его ровесника Седли вызывает только самодовольное чувство собственного превосходства, как человека, умеющего наживать деньги. "Видишь. - поучает он внука,-. что дают заслуги, трудолюбие и разумный расчёт. Взгляни на меня и на состояние моих счетов у моего банкира. Посмотри теперь на твоего нищего деда Седли и на его злоключения. А ведь он двадцать лет назад был куда богаче меня" [11,173].

Среди образов "буржуазных снобов" в романе отец и сын Осборны самые типичные. Власть, которую дают деньги, делает старика Осборна жестоким деспотом и самодуром по отношению ко всем, кто от него зависит. В его отеческой привязанности к Джорджу преобладает тщеславная гордость "удачным" сыном, пробирающимся в более высокие сферы. Он поощряет его мотовство, считая, что возможность сорить деньгами приближает сына к вожделенным аристократическим кругам, но отрекается от него, когда Джордж отказывается жениться по его воле на богатой невесте, и оставляет в нищете его вдову. Взяв впоследствии на себя заботу о воспитании внука, он приучает его кичиться богатством и презирать бедность.

В образе Джорджа Осборна находят воплощение типичные для английского буржуа великосветские претензии с раболепием перед титулами. Этот тщеславный франт заискивает перед знатными однополчанами и безропотно терпит их обидную снисходительность. Он расстраивает брак своего будущего шурина Джоза Седли с бедной сиротой Ребеккой, рассуждая, что "гувернантка - дело. хорошее, но я бы предпочёл, чтобы моя невестка была настоящая леди. Я человек либеральный, но. знаю своё место, - пусть и она знает своё" [11,213]. Когда же Ребекка становится светской дамой, женой сына баронета Родона Кроули, он любой ценой добивается её внимания. Эгоизм его беспределен: женившись на Эмилии без настоящего чувства, он считает, что безмерно осчастливил её, и не находит нужным утруждать себя вниманием к жене.

Осборны не являются исключением в своей среде, - в них лишь с большей силой выражены типичные качества английских буржуа. Мало отличается от них жених Марии Осборн Фред Баллок, степень внимания которого к невесте определяется соображениями о размерах её приданого, или педагог и владелец частной школы м-р Вил, спускающий маленькому Джорджу Осборну его выходки из раболепного уважения к деньгам деда.

Аристократические круги английского общества не отличаются по своей морали и нравам от так называемых "средних классов".

Наблюдая настойчивую борьбу Ребекки Шарп за место в так называемом "хорошем обществе", читатель знакомится с родовитыми помещиками Кроули, титулованными офицерами, праздными прожигателями жизни, спесивыми аристократами Бэйрэкрами, влиятельным вельможей маркизом Стейном. Эти люди составляют самый привилегированный социальный круг, с пренебрежением взирающий даже на таких тузов коммерческого мира, как Осборны, но их жизнь и их помыслы определяются той же безраздельной властью денег, таким же раболепием перед вышестоящим, так же безоговорочно всем управляет эгоистический расчёт. Алчность руководит поступками баронета сэра Питта Кроули и лишает его всяких моральных принципов. "Кроваво-красная лапа сэра Питта Кроули могла бы полезть в любой карман, но только не в свой собственный", - замечает автор. Скаредный, неряшливый и грубый, Питт Кроули цинично пренебрегает мнением общества, уверенный что деньги и титул с лихвой искупают любые личные недостатки. Автор осуждает социальный строй, дающий людям, подобным сэру Питту, власть и авторитет только в силу его аристократического происхождения. Он негодует, что этот человек". чья жизненная цель заключается в нечистых делишках, человек, не знавший никогда никаких вкусов, волнений и радостей, кроме грязных и пошлых. важное лицо в своей округе. опора государства. верховный шериф." [11,341].