Тема 3. Художественность как эстетическая категория

Модусами (от лат. modus – мера, способ) художественности могут быть названы исторически продуктивные способы актуализации законов искусства. В отличие от парадигм художественности, характеризующих преходящие литературные эпохи и направления, модусы художественности имеют трансисторический характер: это типологические модификации бытования эстетической специфики данного рода культурной деятельности.

Искусство имеет собственные законы, но не знает каких-либо всеобщих рецептов следования этим законам. Истинная художественность единична и невоспроизводима. Поэтому у нее нет никаких доступных описанию постоянных признаков (атрибутов). Скажем, прозрачная ясность или, напротив, затрудненность речи могут оказаться показателями в одном случае гениальности произведения, а в другом – его недостаточной художественности. Отсюда распространившееся в XX в. сведение художественности к «эстетической функции», которую якобы может исполнять любой объект при соответствующей установке восприятия читателя.

Однако творение, отвечающее всем законам искусства, небезразлично к такой установке. Быть произведением художественным означает быть – по своей внутренней адресованности – или смешным, или горестным, или воодушевляющим и т. д. Подобно тому как любая, даже самая яркая человеческая индивидуальность неизбежно принадлежит к какому-либо психологическому типу, так и любое произведение искусства обладает той или иной эстетической модальностью – модусом (способом) быть художественным. Эта объективно существующая в культуре дифференциация типов художественности подлежит научному анализу и систематизации.

Понятие «модуса» было введено в современное литературоведение Н. Фраем, не разграничивавшим, однако, при этом общеэстетические типы художественности и литературные жанры. Между тем это разграничение весьма существенно. Текст бездарной трагедии полноправно принадлежит данному жанру как способу высказывания, но он не принадлежит искусству как способу мышления, поскольку не наделен трагической художественностью. С другой стороны, полноценной трагической художественностью могут обладать и роман, и лирическое стихотворение. О несводимости идиллического, элегического, сатирического «видов восприятия и творчества» к литературным жанрам, посредством которых они осуществляются, впервые в европейской эстетике заговорил Ф. Шиллер.

Героика, трагизм, комизм и другие «модальности эстетическогосознания» теорией литературы порой применяются лишь к субъективной стороне художественного содержания: к видам пафоса идейно-эмоциональной оценки или к типам авторской эмоциональности. Однако с не меньшими основаниями можно вести речь о трагическом, сатирическом, идиллическом и т. п. типах ситуаций или героев, как и о соответствующих установках восприятия читателя. Почти за тысячелетие до Шиллера в средневековой индийской поэтике на санскрите было разработано весьма перспективное учение о разновидностях «расы» (сока, или вкуса) литературных произведений, учитывавшее все три стороны художественной коммуникации (субъект – объект – адресат). Эстетический аспект художественности, согласно определению Абхинавагупты, состоит в том, что «"Я" зрителя активно участвует в таком восприятии... которое носит всеобщий характер и которое составляет объект внутреннего созерцания».

Поскольку произведение искусства является текстуально воплощенным эстетическим отношением в неслиянности и нераздельности всех его сторон, постольку ограничивать его эстетическую характеристику одной из этих граней было бы, по-видимому, ошибочно. Необходима некоторая всеобъемлющая характеристика художественного целого, указывающая на ту «единую общую идею», откуда, по мысли В. Г. Белинского, «рождается» произведение, будучи ей «обязано и художественностью своей формы, и своим внутренним и внешним единством, через которое оно есть особый, замкнутый в самом себе мир». М. М. Бахтин трактовал, в частности, героизацию и «сатиризацию», комизм и трагизм как «архитектонические формы» содержания (в отличие от «композиционных форм» материала), как осуществляемые авторами «архитектонические задания»—типы «завершения» эстетического целого.

Различные модусы художественности суть стратегии творческого «оцельнения», порождающего специфически художественный смысл целого. Поле этого смысла предполагает не только соответствующий тип героя и актуализированной вокруг него ситуации, не только соответствующую авторскую позицию и актуализируемую текстом установку читательского восприятия, но и внутренне единую систему ценностей, и соответствующую ей поэтику: организацию условного времени и условного пространства, систему мотивов, систему «голосов», ритмико-интонационный строй текста.

Зерно художественности, из которого проистекают все аспекты эстетической целостности, составляет, по выражению Бахтина, «диада личности и противостоящего ей внешнего мира», или иначе: я-в-мире как средоточие художественного смысла. Тем или иным статусом внутреннего и субъективного («я») относительно внешнего и объективного («мира») обоснована эстетическая позиция автора; этим же статусом организовано существование (экзистенциальная позиция) условного героя; этим же способом «целостного духовного самоопределения» актуализируется ответная эстетическая реакция читателя, зрителя, слушателя.

Искусство – это мышление художественными образами, поэтому образность является общим существенным признаком всех видов искусства. Художественный образ – это специфический для искусства способ отражения, воспроизведения жизни, ее обобщение с позиции эстетического идеала художника в живой, конкретно-чувственной форме.

Художественный образ является особым, присущим только искусству способом освоения и преобразования действительности. В художественном образе неразрывно слиты объективно-познавательное и субъективно-творческое начала.

Одним из важнейших специфических признаков искусства является и художественная условность как принцип художественной изобразительности, в целом обозначающий нетождественность художественного образа объекту воспроизведения. Художественная специфика образа определяется тем, что он отражает и осмысливает существующую действительность и творит новый, вымышленный мир.

Без образов произведения искусства быть не может. В изобразительных искусствах образ всегда воспринимается зрительно. Но в музыке художественный образ обращен не к зрению, а к слуху, и не обязательно должен вызывать какие-то зрительные ассоциации не обязательно должен «изображать». В художественной литературе зрительная представимость образа тоже не является общим правилом (хотя встречается очень часто); обычно образом называют действующее лицо или литературного героя, однако это – сужение понятия «художественный образ».

Фактически любое явление, творчески воссозданное в художественном произведении, является художественным образом.

Основная литература: 3, 5, 6, 10, 14, 83, 85

Дополнительная литература: 1, 11-15, 39, 43, 44, 45, 57, 61