Творчество Николая Рубцова и концепции развития страны в 50-е 70-е годы.

Оттепель дала толчок активизации общественной мысли и поиску выходов из экономического социально-политического тупика, в котором оказалась страна. Возникли и стали очевидными огромные ножницы, существовавшие между очевидными, но не всем понятными политическими достижениями и реальным положением человека в стране. Победа в ВОВ, завершившаяся разгромом последнего уголка треугольника Рим-Берлин-Токио и сразу после этого нависшая над страной угроза исчезновения под атомными бомбами. И на этом фоне кампания борьбы (очередная) против космополитизма, охватившей все общество. Борьба против врачей-вредителей. Таковы следы общественной жизни страны. Некоторый из них не были ясны и понятны простым людям. В этом контексте понятно недоумение, боль персонажей Абрамова «Две зимы, три лета».Политические тяготы, те же лишения, голод, непомерные поборы, то же самое, что и в годы войны административное давление сверху. Как и миллионы голодающих, продолжающих пахать на себе, простаивать несколько смен на заводах, люди не догадывались, не знали об этой угрозе третьей мировой войны.

Традиционная для советской литературы тема возвращения с войны разделила литературу и искусство на две противоположные сферы: одна, повинуясь директивам партии и правительства начала рисовать радужные картины мгновенного оперативного решения труднейших проблем (теория бесконфликтности).

В другой возвращение обернулось столкновением героя с назревшими и ждущими своего решения проблемами. Произведения этого направления естественно не получили большой аудитории, были объявлены чуть ли не очернительскими. Наступившая оттепель позволила литературе взглянуть на эту типологию вернувшегося героя трезво, взглядом «от жизни».С другой стороны страна опять же вынуждена была сделать выбор между попыткой быстрого решения проблемы и опорой на созревшие интернациональные энергетические силы народа. В очередной раз литературе предстояло сделать выбор между Европой и Азией. И этот выбор самым прямым образом коснулся литературы, поэзии.Маяковский или Есенин, запад или восток, ориентация на европу, европейскую поэзию, или опора на собственные традиции – вот по таким демаркационным линиям,казалось, пошла литература. Одновременно как и в прозе в поэзию того времени вступило и другое поколение. В противовес громкой лирике группу этих поэтов назвали представителями тихой лирики.

Представители громкой лирики избрали предметом изображения (нападок) Сталина и его наследников. В этом плане они выполняли поэтическим, публицистическим словом социальный заказ времени.

Представители же тихой лирики оказались не столь горячими приверженцами нового, они писали не столько о лежащих тогда на поверхности, будоражащих умы и сердца проблемах, сколько о тех трудностях, которые переживает простой человек, теряющий под давлением власти, системы свое лицо, свой человеческий облик. В своем развитии тихая лирика прошла несколько этапов: на первой этапе волей обстоятельств самой истории предметом изображения представителей тихой лирики оказалась деревня, та социально-историческая ситуация, в которой она оказалась на изломе времен.На втором этапе, как и в прозе Шукшина, эта тема приобрела форму обращения к вечным ценностям взаимоотношения человека и природы, человека и земли, почвы. На следующем, третьем этапе тихая лирика вобрала в себя трагедию человека 20-го века в целом. На первом этапе, когда обращение к изображению человека деревни получило мощный импульс, тихая лирика оказалась созвучна по тематике и проблематике с произведениями писателей-деревенщиков.Представителем этого первого этапа, когда тихая лирика оказалась созвучна по своим устремлениям творчеству представителей деревенской прозы, наиболее характерным становится творчество Николая Рубцова.Рубцов рано осиротел, прошел детдом, и прослужив на флоте, вновь вернулся.

Мало что в материальном смысле дало ему кратковременное пребывание в стенах литературного института.

Жизнь вологодской деревни была ему хорошо знакома, и поэтому ее тяготы, ее драма воспринималась им как проявление общей драмы и трагедии. Со страниц его стихотворений встает порушенная картина деревни (постоянные дожди (символ неблагополучия, разрухи, распада), вышедшие из берегов речушки подмывают кладбища).

Покосившиеся дома, утонувшие в грязи деревья. Так характерная для фольклорного сознания вода, носительница всего живого сущего, превращается у Рубцова в основание, повод для изображения картины гибели, распада, исчезновения.

Говорят, многие свои стихи рубцов исполнял сам, аккомпонируя на гармошке.

Главное, по общему мнению, в лирике Рубцова была не новизна слова, а новизна настроения. Естественно, в контексте тех лет, когда партия и правительство направляли все внимание страны на подъем целины, внимание представителей тихой лирики – на распад деревенской жизни – выглядело как своеобразная оппозиция.

Политическая подоплека для того времени была очевидна.

Мир деревни, созданный Николаем Рубцовым, имел и свои нравственные ориентиры. В этом заключалась существенная разница между отдельными произведениями деревенской прозы и лирикой Николая Рубцова.

Иван Африканыч у писателя Белова (привычное дело) не видит дальше своего носа. Его не посещают высокие мысли о земной красоте, о божественном. Не случайной для Василия Белова становится деталь – как Иван Африканыч заблудился в лесу.

У лирического героя Рубцова есть своя нравственная точка, своя звезда. Каков же смысл этой звезды?