47. Сказочный тип условности в повести Искандера «Кролики и удавы».
Фазиль Абдулович Искандер р. 1929 Кролики и удавы - Философская сказка (1982)
События происходят много лет назад в одной далекой африканской стране. Удавы без устали охотятся за кроликами, а обезьяны и слоны соблюдают нейтралитет. Несмотря на то что кролики обычно очень быстро бегают, при виде удавов они словно впадают в оцепенение. Удавы не душат кроликов, а как бы гипнотизируют их. Однажды юный удав задается вопросом, почему кролики поддаются гипнозу и не было ли попыток бунта. Тогда другой удав, по прозвищу Косой, хотя на самом деле он одноглазый, решается поведать своему юному другу «удивительный рассказ» о том, как проглоченный им кролик внезапно взбунтовался прямо у него в животе, не желал там «утрамбовываться» и «не переставая вопил» из его живота всякие дерзости. Тогда глава удавов, Великий Питон, приказал выволочь Косого на Слоновую Тропу, чтобы слоны «утрамбовали» дерзкого кролика, пусть ценой здоровья и даже жизни «жалкого» удава Косого, ибо «удав, из которого говорит кролик, это не тот удав, который нам нужен». Очнулся несчастный удав лишь через две недели и уже одноглазым, не помня, в какой момент из него выпрыгнул дерзкий кролик.
Рассказ Косого подслушивает кролик, которого зовут Задумавшийся, так как он много думает; в результате длительных размышлений этот кролик приходит к смелому выводу и сообщает о нем потрясенным удавам: «Ваш гипноз — это наш страх. Наш страх — это ваш гипноз». Рядовые кролики в восторге от идеи Задумавшегося, однако Королю кроликов такое свободомыслие не по вкусу, и он напоминает кроликам, что хотя «то, что удавы глотают кроликов, — это ужасная несправедливость», но за эту несправедливость кролики пользуются «маленькой, но очаровательной несправедливостью, присваивая нежнейшие продукты питания, выращенные туземцами»: горох, капусту, фасоль, и если отменить одну несправедливость, то необходимо отменить и вторую. Опасаясь разрушительной силы всего нового, а также утраты собственного авторитета в глазах рядовых кроликов, Король призывает кроликов довольствоваться тем, что есть, а также вечной мечтой о выращивании в ближайшем будущем вкуснейшей Цветной Капусты. Кролики чувствуют, что «в словах Задумавшегося есть какая-то соблазнительная, но чересчур тревожащая истина, а в словах Короля какая-то скучная, но зато успокаивающая правда».
Хотя для рядовых кроликов Задумавшийся все же герой, Король решает тайком устранить его и подговаривает бывшего друга Задумавшегося, а ныне — приближенного ко двору и фаворита Королевы по имени Находчивый предать опального кролика, для чего необходимо громко прочитать в джунглях сочиненный придворным Поэтом стих с «намеками» на местонахождение Задумавшегося. Находчивый соглашается, и однажды, когда Задумавшийся и его ученик по имени Возжаждавший размышляют, как устранить несправедливость из жизни кроликов, к ним подползает юный удав. Задумавшийся решает поставить эксперимент, чтобы доказать свою теорию об отсутствии гипноза, и действительно не поддается гипнозу удава. Раздосадованный удав рассказывает кроликам о предательстве Находчивого, и Задумавшийся, искренне любящий родных кроликов и глубоко потрясенный подлостью Короля и самим фактом предательства, решает принести себя в жертву удаву, чей инстинкт оказывается сильнее доводов рассудка, и юный удав, к ужасу Возжаждавшего, помимо собственной воли съедает «Великого кролика». Задумавшийся перед смертью завещает верному ученику свое дело, как бы передавая ему «весь свой опыт изучения удавов».
Тем временем юный удав, осмелев после поедания Задумавшегося, приходит к выводу, что удавами должен править удав, а не какой-то там инородный Питон. За такую дерзкую мысль удава ссылают в пустыню. Туда же за предательство ссылают и Находчивого (Король открестился от него). Изголодавшийся удав вскоре придумывает новый метод поедания кроликов — через удушение — и глотает изумленного Находчивого. Удав логично решает, что с «таким гениальным открытием» Великий Питон его «примет с распростертыми объятиями», и возвращается из пустыни.
А между тем в джунглях Возжаждавший ведет огромную воспитательную работу среди кроликов — он даже готов в качестве эксперимента пробежать по телу удава в обе стороны. В эпоху умирания гипноза царит полный хаос. В результате появляется «огромное количество анархически настроенных кроликов, слабо или совсем не поддающихся гипнозу». Но королевство кроликов не разваливается именно благодаря возвращению Удава-Пустынника. Он предлагает метод удушения кроликов и демонстрирует его на Косом, так что тот испускает дух. После этого Великий Питон прощает Пустынника и назначает его своим заместителем. Вскоре Пустынник сообщает удавам о смерти Великого Питона и о том, что, согласно воле покойного, он, Великий Пустынник, будет управлять ими. Пока удавы совершенствуются в технике удушения, прославляя нового правителя, Король кроликов догадывается и оповещает кроликов о надвигающейся опасности, предлагая старый, но единственный метод борьбы с удавами — «размножаться с опережением».
Интересно, что и кролики, и удавы сожалеют о старых добрых временах. Деятельность Возжаждавшего теперь, когда удавы душат всех подряд, имеет «все меньше и меньше успеха». Кролики идеализируют эпоху гипноза, потому что тогда умирающий не чувствовал боли и не сопротивлялся, удавы — потому что было легче ловить кроликов, но и те и другие сходятся на том, что раньше был порядок.
Р. S. Позднее автору суждено было убедиться в научной правоте наблюдений Задумавшегося: один знакомый змеевед «с презрительной уверенностью» сообщил ему, «что никакого гипноза нет, что все это легенды, дошедшие до нас от первобытных дикарей».
- 1. Особенности литературы периода «позднего сталинизма»
- 2. Общая характеристика литературы «оттепели»
- 3. Феномен «шестидесятничества». Отражение идейных и нравственных установок эпохи
- 4. Развитие традиции «военной» прозы. Ее основные направления. Понятие «лейтенантской» прозы
- 5. 2 И 3 волны русской литературной эмиграции, представители, отличительные особенности
- 6. «Лагерная» проза и ее представители
- 7. Концепция мира и человека в системе нравственных ценностей в «деревенской» прозе. Рассказы в.Тендрякова
- 8. Литература эпохи «застоя». Политические процессы над писателями (Синявский-Даниэль, Бродский, Ратушинская). Повесть н.Аржака «Говорит Москва!».
- 9. Литературный процесс 2 пол 80-х – нач 90-х на пути к своей целостности(литература метрополии, «возвращенная литература», литература русского зарубежья, сам- и тамиздат)
- 10. Многоуровневость литературного процесса второй половины 80- 90х-, его жанровое и стилевое разнообразие
- 11. Развитие реалистической традиции в рус лит 80-х-90-х. Стилевые течения неоклассической прозы
- 12. Размежевание между писателями традиционной школы и его отражение в повестях Распутина и Астафьева
- 13. Особенности условно-метафорической прозы
- 14. Феномен «другой» прозы
- 16. Русский литературный постмодернизм: его философские основы и особенности
- 17. Русская поэзия на современном этапе: традиционное направление, его представители и поэтический поставангард
- 18. Современная драматургия: отличительные черты и направления
- 19. Человек на войне в эпосе Симонова и Гроссмана.
- 20. Нравственная проблематика в «лейтенантской» прозе: Бондарев, Воробьев
- 21. Личность Окуджавы — поэта и прозаика
- 22. Лагерная правда человеческого существования в рассказах Шаламова
- 23. Роман «в круге первом». Культурософская, социальная и нравственная проблематика. Проблема выбора
- 24. «Один день Ивана Денисовича» как этапное произведение лагерной прозы
- 25. Поэма Твардовского «Теркин на том сете» как пример сатиры на сов бюр систему
- 26. Идеалы «шестидесятников» в повестях Аксенова («Звездный билет», «Апельсины из Марокко», «Коллеги»)
- 27. Роман Нарокова «Мнимые величины»: взгляд на тоталитарную систему извне
- 28. Кризис духовных ценностей европейской цивилизации в романах Набокова («Лолита», «Камера обскура»).
- 29. Поэтический мир Иосифа Бродского
- 30. Иронико-исторический роман Дружникова «Ангелы на кончике иглы»
- 31. Проблема нравственного выбора и ответственности в повестях Васильева.
- 32. Драматургия Вампилова и ее особенности. Эволюция главного героя.
- 33. Нравственная проблематика «городской» прозы и ее осмысление в повести Трифонова «Обмен».
- 34. Человек в истории в повести Трифонова «Старик»
- 35. Поэзия Высоцкого, ее тематическое разнообразие и своеобразие поэтики
- 36. «Вечные» проблемы человеческого бытия, власти и свободы выбора в исторических пьесах Радзинского
- 37. Мир и человек в рассказах Шукшина
- 38. «До третьих петухов» Шукшина: сказочная условность, социально-нравственная проблематика, сатирическая направленность
- 39. «Верный Руслан» Владимова — новый взгляд на проблему несвободы в «лагерной» прозе
- 41. Театр Горина: проблематика, образы героев, приемы комического и актуальность во времени
- 42. Кризис современного общества и загадка русского характера в повести Астафьева «Печальный детектив»
- 44. «Жестокий реализм» в изображении ужасов современной жизни
- 43. Модель мира, дома и человека в повести Распутина «Пожар»
- 45. Мемуарно-художественное начало в поздних произведениях Нагибина
- 46. Толстовская традиция в современной литературе. «Диалектика души», постижение психологии человека тоталитарного общества в творчестве Маканина.
- 47. Сказочный тип условности в повести Искандера «Кролики и удавы».
- 48. «Демоническая» фантастика как условный способ отражения социальной действительности в произведениях Орлова
- 49. Мифологический тип условности в антиутопии Анатолия Кима «Поселок кентавров»
- 50. Оборотничество — превращение человека в животного — как условный прием в повести Кима «Белка»
- 51. Экзистенциальная проблема свободы личности вокруг «вечных возвращений» в романе Кима «Отец-лес»
- 52. Эволюция жанра рассказа в творчестве Толстой и Довлатова. Углубление чеховской традиции
- 53. Ироничное переосмысление культа великого писателя на фоне абсурдной действительности («Заповедник» Довлатова)
- 54. Ассоциативное восприятие действительности и диалог героя с самим собой в «Школе для дураков» Соколова
- 55. «Зона» как квинтэссенция советского общества в интерпретации Довлатова
- 56. «Москва-петушки» Ерофеева как пратекст русского постмодернизма
- 57. Постмодернистская интерпретация»вечных» тем в романе Анатолия Королева «Быть Босхом»
- 58. Экспериментальный взгляд на общество и человека в повести Плевина «Омон Ра».
- 59. Жанровая трансформация и своеобразие романа Татьяны Толстой «Кысь»
- 60. Модернистская концепция мира и человека в рассказах Вик. Ерофеева
- 61. Особенности «женской» прозы: Палей, Полянская, Толстая, Щербакова, Петрушевская, Улицкая
- 62. Роман «Азазель» как явление масскультовой литературы. Проблема жанра, героя, автора.
- 63. «Роман с языком» Новикова и трансформация жанра современного романа
- 64. Альтернативная история в цикле романов Ван Зайчика «Плохих людей нет».