24. Отражение событий первой русской революции у Куприна в рассказах и очерках.

Веяния революции отразились в рассказах и очерках А. Куприна. В рассказе «Штабс-капитан Рыбников» передается драматическая атмосфера конца русско-японской войны. Куприн пишет о позоре поражения, разложении армейских верхов. Ростом чувства человеческого достоинства, ощущением нравственного оздоровления жизни, которое принесла революция, пронизан рассказ «Обида». Тогда же был написан рассказ-очерк «Гамбринус» - одно из лучших произведений писателя. Действие рассказа охватывает время от русско-японской войны до реакции после поражения революции 1905-1907 гг.

Бедный еврейский скрипач Сашка из портового кабачка " Гамбринус " отказывается в дни разгула реакции исполнять монархический гимн, смело бросает в лицо царского охранника слово "убийца" и ударяет его, этот Сашка едва ли не самый отважный из всех "маленьких людей" Куприна . Таким его сделала окрыляющая атмосфера дней первой русской революции, прекрасно переданная в рассказе.

В сущности, изображению самой революции  уделено в " Гамбринусе " совсем немного места, но яркий отсвет ее озаряет рассказ . Этому немало способствует весь стиль произведения, словно бы впитавший в себя элементы публицистики Куприна эпохи 1905 года. Сдержанную, спокойную манеру повествования, характерную для большинства прежних произведений Куприна , сменяет в " Гамбринусе " повышенный, ярко эмоциональный тон, не оставляющий сомнений в том, на чьей стороне писатель, кому он сочувствует, кого ненавидит.

Пафос рассказа – в утверждении ничем не истребимой тяги человека к искусству, которое, как и любовь, в представлении Куприна есть форма воплощения вечной красоты жизни.

Резко критикуя искалечивший человека строй, социальное и нравственное черносотенство, Куприн вдруг смещает акцент с социальной критики на утверждение вечности искусства, преодолевающего все временное и преходящее: "Ничего! Человека можно искалечить, но искусство все перетерпит и все победит". Этими авторскими словами и заканчивается произведение

Расцвет таланта Куприна относится к 1905 - 1906 гг., и дальнейшая его литературная деятельность не представляла роста, развития, а была только сохранением - не всегда удачным - достигнутого художественного уровня; в идейном же отношении произведения Куприна после 1906 г., за единичными исключениями, слабее созданного им ранее. К 1906-1907 гг. у Куприна окончательно сложилось творческое мировоззрение, которое в значительной мере сказывалось и в произведениях предшествующего периода, суть которого сводилась к следующему. Человек воспринимается им не как часть коллектива и не в коллективе. Понятие коллектива как-то не укладывается в художественном сознании Куприна. В притче "Искусство" Куприн воплощает идею революционного искусства в фигуре раба, усилиями всех мышц тела срывающего с себя оковы. Самый образ раба допускает в данном случае различное толкование. 1- раб, разрывающий оковы, - это народные массы, свергающие давящий их политический и социальный гнет, 2- раб - это личность, восставшая против спутавших ее условностей, предрассудков, стремящаяся к свободе. И это второе толкование, скорее всего, отвечает замыслу Куприна, - т. е. революция мыслится им не как объединенные политические усилия массы, коллектива, а как индивидуальный процесс "освобождения" личности. Принцип индивидуалистического восприятия жизни у Куприна остается незыблемым на всем протяжении творчества. Психология человека в коллективе ему недоступна и непонятна. Поэтому все его герои, в особенности те, которым он сочувствует, которых он изображает с симпатией, - герои-одиночки, не черпающие силы в коллективе и не нуждающиеся в помощи коллектива. Взятый вне коллектива человек стоит у Куприна перед огромным морем непонятного, чуждого и враждебного, что представляет "жизнь". Само существование человека прекрасно: прекрасна природа, прекрасно ощущение своего человеческого "я", прекрасна любовь к людям вообще, к отдельному человеку, к себе, прекрасно искусство, но за всем этим стоят какие-то враждебные человеку силы, которые он не в состоянии разгадать и понять.

И все же - жизнь прекрасна... Почему у Куприна, писателя-демократа, сложилась такая противоречивая философия, откуда идут ее истоки, - понять нетрудно. Незнакомство с научной философией, материалистически объясняющей кажущуюся непознаваемость мира, искреннее, добросовестное убеждение в том, что его собственные суждения вполне отражают объективную картину жизненного процесса, и непривычка научно дисциплинировать свое мышление и воображение - все это приводило Куприна к пониманию мира как стихийной, слепой "реки жизни". Куприн считал, что жизнь прекрасна именно тем, что она есть утверждение личности в этом стихийном, хаотическом водовороте "чудовищной", "сверхъестественной силы", что она есть борьба человека с враждебной ему тенденцией непонятного "Некто" или "Нечто". Жизнь прекрасна тем, что она есть движение. И именно в жизни-движении и состоит настоящее человеческое счастье.

Рассказы Куприна 1900-1916 гг. состоят из двух прямо противоположных групп: одна - это рассказы о покорности людей, о неизбежности их гибели или об утрате счастья в результате подчинения "какой-то чудовищной, стихийной, слепой, непонятной и т. д. силе" ("Болото", "Черный туман", "В цирке", "Белые ночи", "В трамвае" и пр.); другая - это произведения о людях, поборовших враждебные силы жизни и торжествующих над этими силами ("Гамбринус", "Листригоны", "На разъезде", "Собачье счастье"). Рассказов второй категории значительно меньше, и это, очевидно, объясняется тем, что "жизнелюбие" Куприна не всегда есть "жизнеутверждение".

В статье "Армия и революция в России" (1906) Куприн рассуждает о том, что всеобщий русский бунт - такое явление, при одной мысли о котором охватывает ужас, явление, которого не знала история и представить себе которое бессильно воображение европейца". Нарисовав далее картины будущей русской революции, Куприн, пишет о том, что на этих руинах вчерашний раб, опьяненный и покрытый кровью, при зареве горящих зданий, будет плясать с куском человеческого мяса в руке. Он считает, что революция должна быть подавлена "героем".

Куприн противоречиво высказывается о родине и о русском народе. Еще большая противоречивость была проявлена им в оценке февральской и - особенно - Великой Октябрьской социалистической революции. Именно в этой противоречивости мировоззрения Куприна, в том, что он был способен занимать позицию как циника-нигилиста Смирнова, так и прекраснодушного фантазера Астреина, и заключались причины дальнейшего отхода его от прогрессивной линии в литературе, причины того, что он стал эмигрантом. А эта способность совмещать такие противоречивые точки зрения была чертой, присущей не одному только Куприну, но и огромной массе мелкобуржуазной интеллигенции, которая, по своему двойственному характеру в общественном процессе, колебалась между буржуазией и пролетариатом, то тянулась к народу, то противопоставляла себя ему.

На характере произведений Куприна 1906 - 1916 гг. с особенной силой сказался его отход от Горького, от передовых демократических позиций, нежелание серьезно учиться, пренебрежение к теоретическому мышлению, "аристократическое", как он считал, а по существу обывательское презрение к "политике".

Между тем сам Куприн был склонен к теоретизированию, к философствованию. Непониманием законов общественного развития, признанием неизменности человеческой природы объясняется неудача самого крупного по объему и наименее сохранившего для советского читателя значение произведения Куприна - повести "Яма".