Бунт и смирение героев Достоевского

Федор Михайлович ДОСТОЕВСКИЙ

(1821–1881)

Творчество Достоевского — одна из высших вершин не только русской, но и мировой литературы. Как великий художник, он необычайно тонко чувствовал сложность и катастрофичность своего времени и сумел выразить ее в своих романах. Достоевский называл свой реализм фантастическим, потому что для понимания того, что происходит с людьми, ему надо было спуститься в самую глубину человеческой души, увидеть и существующий в ней хаос и скрытый порыв к идеалу. Долгом художника он считал «при полном реализме» «найти в человеке человека». Особенность романа Достоевского в соединении реалистически точного воспроизведения социальной жизни, глубокого психологизма и постановки самых сложных и главных бытийственных вопросов, которые делают его роман философским. Достоевский создает и героя, какого прежде не знала литература, — человека с мощно развитым самосознанием, с трагическим ощущением мира и личности. Романы Достоевского всегда обращены к современности, он сам называл себя художником, одержимым «тоской по текущему». Но это «текущее» оказывается в его творчестве переломным временем в жизни России и Европы, временем, подводящим итоги одной и служащей прологом другой, новой эпохи исторического развития человечества. К этой новой эпохе относится и наш век, в котором Достоевский оказывается одним из самых современных писателей.

«Преступление и наказание» (1866)

«Преступление и наказание» было романом, открывшим новый, высший этап в творчестве Достоевского. Он первый в ряду «великих» романов — «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы». Здесь впервые полностью сложился жанровый канон романа Достоевского, который, кроме прочих причин, заключается в соединении противоречивых жанровых элементов. В нем очевидно присутствует начало социального, психологического, идеологического, философского и, наконец, криминального романа. Каждое из этих жанровых начал у Достоевского несет в себе новое. Социально_психологический — это ведь самая распространенная характеристика для литературы XIX века. Так можно назвать практически любой из русских романов от Пушкина до Толстого. По сути это синоним понятия «реалистический роман»: реализм требует достоверности и зависимости в изображении характера от обстоятельств, т.е. условий социальной жизни. Особенность «Преступления и наказания» в пристальном внимании к жизни петербургских бедняков — «униженных и оскорбленных». Ни в одном другом русском романе нет такого широко развернутого фона большого капиталистического города и его проблем — нищеты, пьянства, проституции. Узкие и низкие комнатки_каморки, распивочные, полицейские конторы, дворы и задворки, Сенная площадь — здесь развертывается действие романа, этот городской пейзаж представляет характер конфликтов и драм его героев. Важнейшая встреча Раскольникова с Мармеладовым происходит в распивочной, с улицей связано все существование Сони, уличной проститутки, на мостовой погибает Мармеладов и здесь же требует справедливости и умирает Катерина Ивановна, на проспекте перед каланчой стреляется Свидригайлов. Преступление Раскольникова, рожденное в его сознании одинокого интеллектуала, все этапы его сложной внутренней борьбы как бы выносятся на улицы и площади Петербурга — от самого начала романа, когда он выходит на улицу, направляясь к К_ну мосту, к дому старухи процентщицы, и до конца, когда он всенародно кается на Сенной площади. Внешняя сложная конструкция большого города соединяется с целым миром различных типов и социальных характеров, изображенных в романе, — чиновники, помещики, студенты, ростовщики, стряпчие, следователи, полицейские, мещане оказываются включенными в историю одного идеологического убийства.

Слова «психологический», «психологизм» постоянно употребляются, когда речь идет о романе Достоевского и о его художественном методе. И сам он говорил о «Преступлении и наказании» как о «психологическом отчете одного преступления», так раскрывая главную мысль романа: «Неразрешимые вопросы восстают перед убийцею, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце. Божия правда, земной закон берет свое, и он — кончает тем, что принужден сам на себя донести». Два момента особенно важны в этих словах Достоевского: во_первых, они указывают на неразрывную связь и зависимость человеческих чувств от «вопросов», идея у Достоевско_ го не абстрактна, она решается человеческой жизнью; во_вторых, указание на «неподозреваемость» и «неожиданность» этих чувств, «неразрешимость» вопросов, на которые «принужден» ответить герой и которые заставляют его проникать все глубже в собственную душу, чтобы дойти до слова правды о себе самом. Необычайно резко выраженное самосознание — главная черта героя Достоевского. Двигаясь внутрь, в глубину человеческой души и сознания, Достоевский показывает борьбу и столкновение противоположных, «несовместимых» чувств в герое — любви и ненависти, резкого индивидуализма и необычайно острого ощущения чужого страдания, способности одновременно носить в душе «идеал Мадонны» и «идеал содомский» (слова Мити Карамазова). Раскрытию сложного духовного мира героев служат описания снов, исповеди, внутренние монологи и, главное, диалоги героев. Диалоги Раскольникова и Сони, Раскольникова и Порфирия Петровича создают особые сюжетные линии в романе. Идея занимает в романе Достоевского такое место, что определение «идеологический роман» или «роман идей» может служить жанровым подзаголовком. Все герои Достоевского в той или иной степени являются носителями идей, мы можем говорить об идее Мармеладова, Свидригайлова, Сони или Порфирия Петровича и других, но центром, организующим всю романную структуру, оказывается теория Раскольникова. Сюжет, композиция, система образов, сложная символика подчинены уяснению и разрешению его идеи.

Наиболее необычно для традиционного романа XIX в. и в то же время наиболее характерно для романа Достоевского соединение философского и криминального начал. Почему в романе, в котором ставятся основные вопросы человеческого существования — свободы, бога, любви, добра, — центральным сюжетным событием оказывается преступление? Именно преступление, т.е. переступание через нравственный закон, с максимальной остротой ставит вопрос о смысле и истине существования этого закона. Совершение преступления для Раскольникова — это эксперимент, поставленный на себе самом. Но если преступление — постановка вопроса, то наказание — разрешение этого вопроса, ответ на него. Роман распадается на две части: первая — преступление и его причины, вторая, главная, — действие преступления на душу Раскольникова. Эта двучастность выразилась и в названии романа, и в его композиции: из шести частей романа одна посвящена преступлению и пять — существованию Раскольникова в мире после совершенного убийства.

Роман построен сложно и в то же время стройно. Центр романа — Раскольников, он участник большинства сцен. Параллельно с его темой развиваются побочные темы — история семьи Мармеладовых, история матери и сестры Раскольникова, история претендентов на руку Дуни — Свидригайлова, Лужина. Эти побочные темы притом неразрывно связаны с Раскольниковым, составляют часть его судьбы, оказываются аргументами за и против его теории. Они выходят на сцену уже в первых главах первой части. В первой главе — Раскольников идет к ростовщице Алене Ивановне на «пробу» и думает об убийстве; во второй — встречает Мармеладова, который рассказывает о себе, Катерине Ивановне и Соне и ведет его к себе; в третьей — получает письмо от матери с рассказом о Свидригайлове и известием о помолвке Дуни с Лужиным. Размышление о письме в четвертой главе заставит его сопоставить будущую судьбу Дуни с судьбой Сони «Знаете ли вы, Дунечка, что Сонечкин жребий ничем не сквернее жребия с господином Лужиным?»). Здесь же он назовет господина на бульваре, преследующего пьяную девочку Свидригайловым (имя Свидригайлов объединит в его сознании эту девочку, Соню и Дуню).

На протяжении романа эти тематические линии возникают в связи с Раскольниковым в разных сочетаниях и комбинациях, соединяясь лишь один раз — на поминках по Мармеладову, где Лужин оговаривает Соню, а Раскольников ее защищает. К последней части эти фабульные линии исчерпаны, рядом с Раскольниковым остаются лишь Соня и Свидригайлов, символы доброго и злого начала его души; после самоубийства Свидригайлова он остается с Соней. Воскрешение Раскольникова, о котором повествует эпилог, связано с Соней, с возможностью любви к ней, с победой лучших сторон его души. Эпилог развязывает долгую историю мучительных духовных исканий героя, но Достоевский обрывает рассказ о его новых чувствах и мыслях: «Вместо диалектики наступила жизнь, и в сознании должно было выработаться что_то совершенно другое». Этому «другому» нет места здесь, это могла бы быть лишь «новая история, история постепенного обновления человека».

Особое место в композиции занимает линия следователя Порфирия Петровича. Оно настолько велико, что, по словам исследователя начала века К.К.Истомина, три встречи Раскольникова со следователем «представляют собою как бы законченную трагедию с тремя действиями по строго проведенному плану развития сюжета». Первая встреча намечает тему, характер борьбы и главных героев трагедии; во второй так называемая перипетия, т.е. поворот

действия от хорошего к плохому или от плохого к хорошему: Раскольников, впавший в уныние, воспрянул духом после самооговора Николая и посещения мещанина («Теперь мы еще поборемся»); третье действие — неожиданная катастрофа, поражение Раскольникова: Порфирий «представляет ему все выгоды добровольного покаяния».

Не только «большая композиция» частей и сюжетных линий служит раскрытию основной темы романа, ту же роль выполняет и соотношение эпизодов внутри части. Особенно важна в этом отношении первая часть романа, в которой происходит принятие решения и убийство. Она воссоздает внутреннее состояние Раскольникова, мечущегося между двумя полюсами своего сознания — необходимости совершения убийства и невозможности его совершить. Этот вопрос требует решения, и вся действительность, в которой существует Раскольников (его убогая каморка, хозяйка, которой он задолжал, «задавленность» бедностью), и все люди, с которыми он приходит в соприкосновение (неважно, говорит ли он с ними, видит их или слышит о них), — все нанизывается на мучащий его вопрос, все оказывается каким_либо вариантом ответа на него. «Проба», на которую он идет, чтобы внимательно осмотреть место будущего убийства, оканчивается чувством «бесконечного отвращения»: «... грязно, пакостно, гадко!..» Потом встреча с Мармеладовым, его рассказ о Соне, отправленной мачехой на панель. Встреча с семьей Мармеладовых и их страшной нищетой и почти бездомностью (проходная комната), с голодными детьми рождает противоположное чувство: в мире так устроенном не может быть никаких нравственных преград, они лишь «предрассудки, одни только страхи напущенные» — и это доказательство правоты преступления: «... так тому и следует быть!»

Письмо матери, рассказывающей о Дуне, Свидригайлове, Лужине, делает этот вопрос предельно насущным и неотвратимым, требует немедленных действий. Но следующий эпизод — страшный сон Раскольникова о лошади — служит столь же решительным доказательством невозможности преступления: «Нет, я не вытерплю, не вытерплю! Пусть, пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчетах, будь это все, что решено в этот месяц, ясно как день, справедливо как арифметика». И вновь, то освобождение от необходимости убийства, которое дал сон, оказывается предельно кратким. Случайно услышанный на Сенной разговор двух мещан с сестрой старухи Лизаветой, который позволил ему узнать, что завтра в семь часов старуха будет дома одна, становится для него как будто предопределением, лишая свободы в принятии решения.

Уже говорилось выше о двучастной природе романа, выраженной в названии и проявляющейся в композиции. То же можно сказать о проблематике. Причина и корни преступления Раскольникова — одна сторона, представление о «наказании», т.е. о влиянии совершенного преступления на личность, — вторая. Само понятие преступления дано в романе с разной степенью глубины. Преступление как уголовное деяние — самое внешнее и простое определение. На самом деле преступление — это нарушение не только юридического, но общего нравственного закона, обязательного для человека. Раскольников живет в мире, в котором нарушение этого закона — естественная форма жизни, и все, что окружает его, как будто подтверждает законность преступления. Мармеладов, переступивший через жизнь жены и детей, Катерина Ивановна, переступившая через падчерицу, Соня, переступившая через собственную жизнь, Пульхерия Александровна, готовая ради сына переступить через дочь, Свидригайлов, которому темные слухи о его преступлениях не мешают жить, — все они преступники. Замысел Раскольникова, который кажется странным и фантастическим, укоренен в обычной жизни обычных людей.

Преступное состояние мира — не просто причина, а указание на глубокую зависимость Раскольникова от всей боли и всего неблагополучия этого мира. Но существуют и другие причины, и роман показывает их, последовательно двигаясь от внешних, поверхностных к истинным, лежащим в самой глубине противоречивого сознания героя. Самая близкая причина — положение Раскольникова, его крайняя бедность («задавлен бедностью», говорит Достоевский на первой же странице романа), жизнь в комнатке, похожей на гроб, долг хозяйке, развившаяся ипохондрия и пр. «Борьба за жизнь» — назвал свою статью о романе Писарев, и выживание представляется как будто естественной причиной убийства богатой старухи. Очень близко лежит еще одна причина — положение матери и сестры. Она действует еще сильнее: Раскольников любит их больше себя и, кроме того, живя на материнский «пенсион», испытывает резкое чувство вины. Но вспомните сцену признания Раскольникова Соне. На ее потерянный вопрос: «— Ты был голоден! ты... чтобы матери помочь? Да?» — последуют его странные и непонятные для нее слова: «...если б только я зарезал из того что голоден был... то я бы теперь... счастлив был!» Следующую причину подсказывает услышанный Раскольниковым в трактире и поразивший совпадением с собственными мыслями разговор студента и офицера о том, что можно, убив «глупую, бессмысленную, ничтожную, злую, больную старушонку», устроить «сто, тысячу добрых дел и начинаний», спасти десятки семейств от нищеты... Это не абстракция. Перед глазами Раскольникова погибающая семья Мармеладова. Но вот тот же разговор с Соней: «Не для того чтобы матери помочь я убил — вздор! Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор!» Настоящая причина совершенного убийства связана с теорией Раскольникова о праве на преступление, и раскроется она нескоро — лишь в пятой главе третьей части, при первой встрече с Порфирием. Теория, изложенная Раскольниковым в статье, состоит в делении человечества на два разряда, первый из них составляют люди обыкновенные, которые должны жить «в послушании», подчиняясь законам («тварь дрожащая»), другой же, высший — необыкновенные» люди, «имеющие дар... сказать в среде своей новое слово», которые могут «разрешить своей совести перешагнуть... через иные препятствия». И убийство старухи не более чем «проба» возможности отнести себя к высшему разряду, к тем, кто «право имеет». В исповеди Соне Раскольников признается, что двигало им стремление обрести власть над всем человеческим «муравейником». Важно понять, что предшествующие причины (сострадание матери, сестре, наконец, человечеству) не отменяются этой последней. В сознании Раскольникова любовь к людям живет рядом с презрением к ним.

Иннокентий Анненский заметил, что в романе наказание парадоксальным образом предшествует преступлению. Это действительно так. Страшное состояние разрыва между «идеей» и «натурой»,

между необходимостью совершения убийства и его невозможностью — мука, которую Раскольников испытывает до убийства. Пять последующих частей посвящены состоянию его души после убийства. В чем наказание? Как преступление может пониматься просто как совершенное деяние, так и наказание в самом непосредственном смысле — наказание по закону, по суду — каторга. Но как и в случае с понятием «преступление», образ наказания складывается из нескольких слоев. Прежде всего это непосредственное и сильное чувство страха. Опасность быть пойманным преследует убийцу. Второй сон Раскольникова (ужасные крики на лестнице, Илья Петрович из полицейской конторы, который почему_то страшно бьет хозяйку...) выражает состояние этого предельного страха. Следующий пласт — мучительное чувство стыда за свою слабость, за то, что «только и смог что убить», что не принадлежит к высшей касте, не оказался сверхчеловеком, Наполеоном. Но и это не последнее. Самый глубинный пласт — ощущение отрезанности от мира людей (эпизоды в полицейской конторе, на берегу Невы, при встрече с матерью и сестрой). Его мир теперь — это только он и мертвая старуха, которую он вновь и вновь убивает во сне. Невозможность быть с людьми причиняет страдание, но это страдание высокое, оно гарантия необходимого возвращения к людям (вспомните слова Достоевского: «... он кончает тем, что принужден сам на себя донести»). Это понимает Порфирий, убеждающий Раскольникова сдаться, и Соня, посылающая его покаяться на площадь. Поскольку идейный мир Раскольникова находится в центре рассмотрения, система персонажей в романе строится в соотношении с ним идейных миров других героев. Абсолютной противоположностью его идеи является идея Сони — святость любой чужой жизни, возможность переступить лишь через себя. К полюсу Сони близка Дуня Раскольникова с ее готовностью жертвовать собой. Мармеладов, Катерина Ивановна, Пульхерия Александровна, бесконечно разные по характеру люди, тем не менее объединены и противопоставлены Раскольникову идейной общностью: переступая через других, они сознают греховность этого и свою вину (вспомните слова Мармеладова о том, что Господь простит таких, как он, потому, что «ни единый из сих сам не считал себя достойным сего...»). Разумихин и Порфирий Петрович тоже объединены общим неприятием идеи Раскольникова, для них главное зло в покушении теоретической идеи («арифметики» и расчета) на богатство живой жизни. Порфирий при последней встрече с Раскольниковым унижает его идею, одновременно с высоким уважением говоря о «натуре» Раскольникова («Я ведь вас за кого почитаю? За одного из таких, которым хоть кишки вырезай, а он будет стоять да с улыбкой смотреть на мучителей, если только веру иль бога найдет»). Другое, противоположное, место занимают в системе идейные миры так называемых «двойников» Раскольникова — Лужина и Свидригайлова. Не связанные друг с другом, они воплощают разные стороны идеи Раскольникова: Лужин — эгоистическую расчетливость, прикрывающуюся рациональной идеей «общего блага» (ср. с «арифметикой» Раскольникова), Свидригайлов — отсутствие нравственных границ, а следовательно, отсутствие самой идеи преступления — неразличение добра и зла. По сути Свидригайлов и представляет собой тот «высший тип», о котором мечтает Раскольников. Но его абсолютная свобода оборачивается отказом от вечности («деревенская банька с пауками») и самой жизни. Самоубийство Свидригайлова контрастно настойчиво повторяющейся в романе евангельской истории воскрешения Лазаря — прообразу духовного воскрешения Раскольникова.

Образ Раскольникова в системе других образов романа.

Если говорить о полифоничности романов Достоевского, то можно выделить не только то, что право голоса в них получают герои с самыми различными убеждениями, но и то, что мысли и поступки действующих лиц существуют в тесном сцеплении, взаимопритяжении и взаимоотталкивании. «Преступление и наказание» не является исключением.

На страницах романа проходят, мелькают или активно участвуют в действии более девяноста персонажей. Из них около десяти – первостепенных, имеющих резко очерченные характеры, взгляды, играющих важную роль в развитии сюжета. Остальные упоминаются эпизодически, лишь в нескольких сценах и не оказывают важного влияния на ход действия. Но введены в роман они совсем не случайно. Каждый образ нужен Достоевскому в его поисках единственно верной идеи; герои романа раскрывают ход мысли автора во всех ее поворотах, а мысль автора делает единым изображаемый им мир и высвечивает главное в идейно-нравственной атмосфере этого мира.

Поэтому, чтобы понять характер, взгляды, мотивы поведения и поступков Раскольникова, необходимо обратить внимание на соотнесение Достоевским его образа с другими персонажами романа. Почти все действующие лица произведения, не теряя своей индивидуальной самобытности, в той или иной мере объясняют происхождение теории Раскольникова, ее развитие, несостоятельность и в конечном итоге – крушение. И если не все, то большинство этих лиц надолго или на мгновение привлекают внимание главного героя. Их поступки, речи, жесты время от времени всплывают в памяти Раскольникова или мгновенно воздействуют на его размышления, заставляя то возражать самому себе, то, наоборот, еще больше утверждаться в своих убеждениях и намерениях.

Персонажи Достоевского, по наблюдениям литературоведов, обычно предстают перед читателем с уже сложившимися убеждениями и выражают собой не только определенный характер, но и определенную идею. Но столь же очевидно и то, что ни один из них не олицетворяет идею в чистом виде, не является схематичным, а создан из живой плоти, и – больше того – поступки героев нередко противоречат тем идеям, носителями которых они являются и которым им самим хотелось бы следовать.