38.У. Голдинга «Повелитель мух»

Самый известный роман Голдинга "Повелитель мух" не укладывается в рамки представлений о традиционном романе. По жанру он близок антиутопии.

Мир охвачен войной. Самолет, на борту кот. находится группа англ. школьников, сбит вражеским истребителем, и мальчики попадают на необ. Остров, вырождается до состояния примитивной дикости. В книге явно ощущается романтическая линия, выходящая из традиции романов Стивенсона. Сюжет Голдинга гораздо сложнее, поскольку в тексте присутствует аллегорическое измерение, которого не было в предыстории. Такой поворот в переосмыслении известного сюжета во многом обусловлен моральным кризисом, вызванным Второй мировой войной, во время которой. Недаром у Голдинга время действия относится к гипотетическому будущему, к последствиям ядерной войны. В процессе выживания дети используют усвоенные стандарты поведения в строительстве своего маленького сообщества. Они избирают лидера, находят место для обсуждения своих дел. Но идеалы, заложенные воспитанием, исчезают из мальчишеских умов с пугающей легкостью. Одновременно в детских душах возрождаются иррациональные страхи по поводу воображаемых монстров, темноты, царящей на острове, неизвестности, которой окутано будущее мальчиков. Все это происходит перед лицом ужаса, греха и зла, ведущего к знанию того, что, по словам одного из персонажей, определяется как "конец невинности, наступление темноты человеческого сердца".

Для Голдинга характерна метафорическая мысль, присутствующая в контексте "Повелителя мух", о том, что нечто страшное постоянно следит за человеком из джунглей. В этом воплощаются глубинные наблюдения автора над бессознательным в человеке. Дикое, разрушительное начало, по мысли писателя, является одновременно и наследием предков, и благоприобретенным "подарком" цивилизации.

Название книги "Повелитель мух" на древнееврейском означает имя дьявола - Вельзевула.

За каждым персонажем закрепляются символические ряды. У каждого своя дорога.

В каждом человеке от рождения живет зверь и потенциальный убийца. Обыкновенный британский мальчик становится под влиянием обстоятельств жестоким, безжалостным зверенышем, возбужденным видом крови, способным убить своего товарища.

Ситуация разработанная Голдингом имеет два смысловых плана: непосредственно происходящее с мальчиками на отдаленном острове должно в то же время аллегорически представлять судьбу человечества. Звериное существо в человеке не умирает никогда, хотя и сдерживается цивилизацией, оно спрятано недалеко и выступает наружу в любых благоприятных для этого обстоятельствах.

Выдуманное детьми чудовище - олицетворение этого кровавого звериного начала в людях.

43.Постмодернизм в совр.заруб.лит-ре. Зюскинд. «Парфюмер».Интертекстуальность - понятие постмодернистской текстологии, характеризующее феномен взаимодействия текста с семитической куль­турной средой. Термин интертекетуальность был введен Ю. Кристевой в 1967 на основе анализа концепции «полифонического романа» зафиксировавшего феномен диалога текста с текстами (жанрами), предшествующими и параллельными ему во времени. В целом, концепция интертекстуальности восходит к фундаментальной идее неклассической философии об активной роли социокультурной среды а процессе смысло-понимання и смыслопорождеиия.

По мнению Кристевой. «любой текст строится как мозаика цитации, любой текст сечь продукт впитывания и трансформации какого-нибудь другого текста», является реакцией и насыщен постоянными ссылками на предшествующие тексты. Вновь созданный текст, в свою очередь, состав­ляет основу будущих текстов. Любой текст постоянно соотносится с Дру­гими текстами, ведет с ними диалог, ориентируется на контекст. Феномен интертекстуальности значим для постмодернизма в плане не столько генетического, сколько функционального своего аспекта. Под цитатой понимается заимствование не только непосредственно текстового фрагмента, по главным образом функционально-стилистического кода, ре­презентирующего стоящий за ним образ мышления либо традицию.

В постмодернистской парадигме под цитатой понимается не только вкрапление текстов друг в друга, но и потока кодов, жанровые связи, тон­кие парафразы, ассоциативные отсылки, едва уловимые аллюзии и многое другое. Соптсно предложенной Ж. Женетгом классификации типов взаи­модействия текстов, могут быть выделены:

1. собственно интертекстуальность как соприсутствие в одном тексте двух и более различных текстов {цитата, плагиат, аллюзия и Др.);

2. паратекстуальность как отношение текста к своей части (эпиграфу, заглавию, вставкой новелле);

3| метате кету алы юстъ как соотношение текста со своими предтекстами;

4) гипертекстуальность как пародийное соотношение текста с профа­ нируемыми им иными текстами;

5) архитекстуальность как жанровые связи текстов. Показательным примером постмодернистской литературы может

служить роман «Парфюмер. История одною убийцы» (1985) П. Зюскинда, который использует чдесь множество пародийно переос­мысленных приемов, традиционных для классической литературы Герма­нии. Среди них, в частности, обращение к распространенной в немецкой литературе форме романа воспитания, сюжет которого основан на мотиве дороги и в котором важны не столько внешние приключения героя, сколь­ко внутренние искания личности и ее духовное становление. Можно отме­тить также влияние исторического жанра, поскольку писатель подробно приводит описание Парижа 18 века. Века Просвещения, быта и нравов, ца­рящих в этом городе. Уже внешне автор претендует на историчность, во всяком случае, нельзя не обратить внимания на настойчивое и даже назой­ливое датирование изображаемых событий. Особенно подробно, почти по педелям, Зюскинд фиксирует весну 1767 года - март-апрель-май. когда готовится триумф убийцы. Даты, которыми пестрит роман, создают ощущение того, что перед нами Франция кануна Большой револю­ции.

Есть в романе и элементы готического (черного) романа с атмосфе­рой зловещих тайн и трепещущих от ужаса жертв, сатанинскими сценами о продаже души дьяволу, также распространенными в немецком фолькло­ре и литературе романтизма XIX века.

Необходимо отметить и использование П. Зюскиндом элементов де­тективного повествования. В основе композиции романа, как и положено и положено в детективном жанре - событие, составляющее загадку. Но при этом в фокусе изображения находится не история убийства и его раскры­тия, а, как заявлено в подзаголовке, «история убийцы». Кроме того, загад­ка, которая, которая до последнего момента не разгадывается в традицион­ном детективном романе, снимается у Зюскинда еще до начала истории (самим названием). Разоблачение следует перед тайной, что счльно отчуж­дает роман «Парфюмер» от детективных канонов. Ни одно из ожиданий читателя, вызванных намеками на законы детективного романа, не оказы­вается воз насажденным. Для детектива необходимо, чтобы зло было на­казано, преступник изобличен, миропорядок восстановлен, ни одно из этих условий в романе не выполнено. Исследователи настают «Парфюмера» реквиемом по криминальному роману.

Это рассказ об омерзительном создании, пожалуй, одном из первых серийных маньяков в Старом Свете. Он родился в зловонном средневеко­вом городе, потонувшем в канализационном смраде. И первый свой вдох сделал, брошенный матерью под рыбной лавкой. Уродец, не имеющий за­паха, он не был нужен никому: ни родившей его женщине, ни приюту, ни этому миру. Единственное, что даровало главному герою небо - дар тон­чайшего нюха, помогавший выжить и заставлявший лишать жизни других. «Парфюмер» научился сохранять в виде духов специфический аромат уби­тых им красавиц:Герой - настоящий профессионал, одаренный до гениальности пар­фюмер, творец и знаток запахов, ученый, первооткрыватель. Но так же верно и то, что блестящие результаты его работы не стоят ни одной сле­зинки каждой из убитых им девушек. Его жертвы становятся компонента­ми духов, их убивают и забирают их запах только для того, чтобы создать прекрасный запах. Помимо 26 убийств, совершенных уже в сознательном возрасте, Гренуй магическим образом приносит несчастья людям. Гренуя нельзя назвать аморальным, так как ему чужды всякие моральные понятии, которые он мог бы отрицать. Он - вне морали, над ней. Однако Гренуй вначале не противопоставляет себя окружающему миру, маскиру­ясь с помощью духов.

39.Г. Белля «Глазами клоуна» (1962Роман писателя-реалиста Г. Белля «Глазами клоуна» (1962) написан от лица клоуна-эксцентрика, профессионального шута, способного видеть и замечать то, что скрыто под внешней личиной. Профессиональная острота зрения помогает герою выворачивать весь этот благополучный мир на изнан­ку. Беспощадно и бескомпромиссно герой изображает современную католи­ческую церковь и се политику в тесном союзе с католической партией.

Внешний сюжет романа прост: от героя, Ганса Шнира, уходит жен­щина, с которой они прожили шесть лет, которую он любит и которая лю­бит его. Она уходит со словами: «Мой долг - идти путем, который мне указывает мой долг», Мари уходит, совращенная проповедями церковни­ков, мыслями о греховности «незаконного» сожительства с любимым, ухо­дит, чтобы стать женой одного из них. Поступок Мари сражает Ганса. Ро­ман рассказывает о бесконечном одиночестве героя, трагической судьбе героя, который хотел быть собой, сохранить свой мир от писаных и непи­саных стандартов общества и церкви.

Реальное действие в романе длится неполный день, когда Ганс впер­вые без Мари возвращается в родной город, в пустую квартиру, Которая становится своеобразной сценой для одного актера. Текст романа представ­ляет собой непрерывный, беспорядочный сбивчивый монолог, прерываю­щийся несколькими телефонными звонками да визитом отца. Перед нами роман-монолог, исповедь, роман состояния. Все действия героя вызваны его состоянием - потрясением глубоко чувствующего человека. И нами ги всплы­вают картины прошлого, лица, разговоры, его Мари. События в гюлубреде-i юлу реальности смешиваются, прошлое сливается с настоящим.

Герой связан с реальностью только телефонными звонками. Возбуж­денное состояние героя, его ранимость, гипертрофированная честность за­остряют «се события. Вокруг герои нет никого, кто мог бы вызвать симпа­тию: любимая сестра Генриетта погибла во имя «фатерланда», отправлен­ная на войну собственной матерью, за что Ганс так и не простил ее, отца Мари, старика Деркума, антифашиста, нет в живых. Мир глазами клоуна Ганса Шнира - это мир лицемеров, двурушников, бывших и настоящих нацистов, ставших респектабельными чиновниками, церковников, испове­дующих ту же идеологию.