17. Комедии н. Эрдмана: характер драматического конфликта, мастерство репризы.

Водевили, интермедии, комедии положений, которые Э писал в начале творческого пути, стали хорошей школой для него. Они научили мастерски закручивать интригу, правильно организовывать действие и при этом звучать остросовременно, актуально, злободневно. Здесь оттачивалось мастерство Э в построении сцены, репризы, рождался афористичный, остроумнейший эрдмановский стиль.

Интрига «Мандата» строится на традиционных водевильных приемах: переодевание, путаница, неузнавание, диалоги «глухих». Комедия населена фантомами, миражами. Буквально на глазах публики возникают обман за обманом. Мир, созданный в «Мандате», предстает перед читателем фантасмогоричным: «миражная интрига» разворачивается в панораму «миражной жизни». А правят этой жизнью растерянность и страх.

Страх в пьесе не сиюминутное преходящее состояние, которое возникает под влиянием одних обстоятельств и может исчезнуть перед лицом других. Страх, которым одержимы герои «М», не подвержен влиянию обстановки. Это всеобщий, вездесущий страх, который деформирует саму психику персонажей и готов пробудиться при любом сильном толчке. Растерянность и страх персонажей пьесы порождены прежде всего атмосферой беззакония, перевернутым послереволюционным миром, где властвует произвол, где нет спасения и защиты «маленькому», рядовому человеку.

«М», безусловно, стал «отражением судьбы», портретом свой эпохи, со сдвинувшимися пропорциями, но портретом, бессмертно улавливающим черты оригинала. Этот портрет рождает не только смех, но и грусть, непонятно, где ложь, а где правда, только бумага, удостоверение, диплом, в общем, мандат единственно и имеют здесь реальную силу, т.к. играют решающую роль в человеческой жизни и важны гораздо больше, чем человек, его носитель. Герои пытаются «лавировать», приспосабливаться, соответствовать текущему моменту. И автор их за это не осуждает – он их понимает, сочувствует им.