Истоки и философско-теоретическая ориентация постструк­турализма

Решающую роль для формирования постструктуралистско-деконструктивистско-постмодернистского комплекса сыграли париж­ские философские и интеллектуальные дискуссии 60—70-х гг., и преж­де всего — идеи и концепции, развиваемые ведущими французскими постструктуралистами и постфрейдистами Жаком Лаканом, Мишелем Фуко, Жилем Делезом, Феликсом Гваттари, Юлией Кристевой, Жа­ком Деррида, Роланом Бартом, Жаном-Франсуа Лиотаром, Пье­ром Клоссовски и др. Несводимые к какой-либо одной модели, эти идеи и концепции так или иначе уходят своими корнями в философию становления, стремящуюся дать как можно более полное обоснова­ние идеи бытия как становления (Фридрих Ницше, Анри Бергсон, Эдмунд Гуссерль, поздний Мартин Хайдеггер и др.), а также в какой-то степени — в философию скептицизма с ее сомнением в возможно­сти открытия универсально пригодной для всех людей, времен, случа­ев жизни истины, релятивизмом (от лат. relativus — относительный). Но вопросы познания и смысла рассматриваются теоретиками постструк­турализма сквозь призму языка, на котором выражает себя филосо­фия и "правдивость" которого ставится под сомнение. Поэтому со­временные западные классификаторы философских направлений относят постструктурализм "к общему течению "критики языка" (la critique du langage), в котором соединяются традиции, ведущие свою родословную от Г. Фреге и Ф. Ницше (Л. Витгенштейн, Р. Карнап, Дж. Остин, У. В. О. Куайн), с одной стороны, и от М. Хайдеггера (М. Фуко, Ж. Деррида), с другой" [189, с. 107].

Постструктурализм впитал определенные открытия в области язы­кознания (гипотезу американских языковедов-структуралистов Эдвар­да Сепира и Бенджамина Уорфа о влиянии языка на формирование моделей сознания), семиотики (науки о знаках и знаковых системах), семиотики культуры (раздела семиотики, изучающего так называемые вторичные языки — разнообразные языки культуры: литературы, теат­ра, кино, цирка, живописи, архитектуры и т. д.), семиологии (раздела

12

семиотики, занимающегося изучением больших значащих единиц язы­ка), подвергая их в то же время критической ревизии* и скрещивая с постфрейдизмом (Лакан, Делез, Гваттари, Кристева, Лиотар).

Весьма заметно окрашивает работы теоретиков постструктура­лизма внимание к культурологии/культурфилософии. Для демонстра­ции своих гипотез, изложения концепций они широко используют ху­дожественную литературу. Это связано как с тем, что большинство создателей постструктурализма вышло из рядов литературоведов, так и с их отношением к литературе как к наиболее объективной, живой и полной форме знания и, наконец, с тем, что современное литера­туроведение, радикально меняясь, "перестает быть только наукой о лит<ературе> и превращается в своеобразный способ совр<еменного> философского мышления" [189, с. 108].

Именно в работах постструктуралистов явственно обозначилась тен­денция к размыванию границ между различными областями человеческо­го знания — искусством, философией, наукой, что является одной из ха­рактерных примет постсовременности.

Постструктурализм "проявляется как утверждение принципа "мето­дологического сомнения" по отношению ко всем "позитивным истинам", установкам и убеждениям, существовавшим и существующим в зап<адном> обществе и применяющимся для его "легитимизации", т. е. самооправдания и узаконивания" [189, с. 106]. Он направлен на разрушение позитивист­ских представлений о природе человеческого знания, рационалистических обоснований феноменов действительности (и прежде всего культуры), всяко­го рода обобщающих теорий, претендующих на универсализм, непрере­каемую "истинность". Стратегия "законодательного разума", расцениваемо­го как авторитарный, сменяется в постструктурализме стратегией разума интерпретирующего. Критику языка науки, индустрии культуры и т. д. (являющегося, по Фуко, продуктом властных отношений) постструктуралисты (в традициях франкфуртской школы Kulturkritik) рассматривают как критику современной культуры и цивилизации. Через язык средств массовой ин­формации, утверждают теоретики постструктурализма, людям испод­воль навязывается определенный образ мышления, отвечающий нуж­дам господствующих идеологий, происходит манипулирование сознанием. «Выявляя во всех формах духовной деятельности человека признаки скрытой, но вездесущей (cachée mais omniprésente) метафи­зики, постструктуралисты выступают прежде всего как критики "метафизического дискурса"»** [189, с. 107]. Своего предтечу они видят в Ницше, хотя и Ницше для них не икона, а генератор мысли.

* Что предопределило переход на позиции постструктурализма Фуко, Барта и многих других структуралистов.

** Дискурс (от позднелат. discursys) — многозначное понятие, введенное структуралистами: "специфич<еский> способ или слецифич<еские> правила организа­ции речевой деятельности (письменной или устной)" [186, с. 45]. У Фуко дискурсия — "это промежуточная область между идеями, законами, теориями и эмпирическими фактами, это область условий возможности языка и познания" [11, с. 27].

13