Часть 3. Основные характеристики литературного процесса периода общественных преобразований («перестройка» и 1990-е годы).

С приходом к власти М.С. Горбачева стали публиковать ранее запрещенные в Советском союзе произведения: роман «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Доктор Живаго» Б. Пастернака, «Мы» Е.И. Замятина, «Архипелаг ГУЛАГ» А. Солженицына. В 90-е годы публикуются произведения Н.Берберовой, Б.Пильняка, дневников И.Бабеля и Г.Иванова, повестей В.Тендрякова, В.Войновича, С.Липкина, писем М.Булгакова, рассказов В.Шаламова.

В это время набирает силы постмодернистская литература, представителями которой являются Леонид Габышев, Зуфар Гареев, Сергей Каледин, Людмила Петрушевская, Александр Кабаков, Евгений Попов, Вячеслав Пьецух. Отдельно следует отметить литературу русского андеграунда, одним из ярких представителей которой был Венедикт Ерофеев со своей повестью «Москва - Петушки». На первом плане оказываются писатели Виктор Ерофеев, Зуфар Гареев, Валерия Нарбикова, Тимур Кибиров, Лев Рубинштейн, Людмила Петрушевская. Премию Буккера первым в России получает в 1992 году Марк Харитонов за произведение «Линии судьбы, или Сундучок Милашевича». Выходят произведения Виктора Пелевина.

Прежних классиков Ф. Искандера, А. Битова, Маканина уже живо никто не воспринимает. Взгляды читателей обращены к постмодернистской литературе (Д. Галковскому, А. Королеву, А. Бородыне, З. Горееву).

Литература постмодернизма из маргинальной в течение 90-х годов переходит в ранг актуальной и (или) модной. Литература, продолжающая классические традиции, вытесняется наступлением, с одной стороны, масскульта, с другой — постмодернистской словесности, принципиально не различающей “массовое” и “элитарное” (проект “Б. Акунин” Григория Чхартишвили).

Идеологическое противостояние сменяется деидеологизацией. Идеологическая и политическая дискуссия, для которой литература была темой и поводом, сменяется литературной. Начало эстетической полемике положила статья Виктора Ерофеева “Поминки по советской литературе”27 , отмежевавшая “новую” (другую, вторую и т.д.) литературу от трех потоков литературы советской: официальной, либеральной и “деревенской”. Постсоветская литература позиционирует себя как явление, дистанцируясь от “прогрессивных” шестидесятников. Новое размежевание, уже внутри либеральных изданий, происходит в период острой дискуссии о постмодернизме — поддерживающие новую, модернистскую и постмодернистскую эстетику “Соло”, “Вестник новой литературы”, “Но­вое литературное обозрение” противостоят в первой половине 90-х традиционализму “Нового мира”, “Конти­нента”.

В постсоветской литературе происходит размывание сверхповествования, диффузия и сокращение присутствия традиционных прозаических и поэтических жанров (романа, повести, рассказа, поэмы, стихотворения), их вытесняют промежуточные (термин Л. Гинзбург), гибридные образования. Специфической чертой интертекстуальности русского постмодернизма является жанрообразующий принцип ризомы, примечаний к примечаниям, перечня, осуществленный в целом ряде произведений, выполненных в жанре бесконечных комментариев (“Бесконечный тупик” Дм. Галковского, “Близкое ретро” А. Битова, “Приключения зеленых музыкантов” Евг. Попова и т.д.), наборов “фантиков” и “марок” (“Линии судьбы, или Сундучок Милашевича” М. Харитонова, “Альбом для марок” А. Сергеева), одного романоподобного по объему комментария (“Расставание с Нарциссом” А. Гольдштейна). На границе прозы, fiction и non-fiction, документальной литературы и эссеистики возникают тексты, использующие разные стилевые возможности (“Конец цитаты” Михаила Безродного), возникают новые гибридные жанры (филологическая проза Александра Гениса). Осколочность, фрагментарность, мозаичность и минимализм, центонность, игра с чужими стилями окрашивают не только постмодернистскую, но и традиционную прозу и поэзию.

Феномен постсоветской литературы 90-х годов в целом получает разные литературно-критические оценки — вплоть до взаимоисключающих (“Замечательное десятилетие” — Андрей Немзер, “Сумерки литературы” — Алла Латынина).

Чаще всего постмодернизм рассматривается как своеобразное западничество — в национальной русской культуре он специфичен, поскольку “вспомнил” зарытое (в эпоху тоталитаризма и диктатуры соцреализма) богатство, “вспомнил” языки русской культуры 10—20-х годов. Русская литература к концу/началу века после мощного культурного взрыва конца 80-х годов обобщила опыт “предыдущей” словесности, отвергла авторитарность и тоталитарность, утвердила плодотворность множественности, антилинейное мышление.

Складывая на “руинах” реализма и постмодернизма новую художественную систему, русская словесность, ускоренно освоив инструментарий западного постмодернизма, заранее предложила свой материал и выстроила национальный феномен литературы постмодерна, в том числе устремленной в будущее.

Билет №6