Александр иванович куприн

(1870-1938)

Александр Куприн как писатель, человек и собрание легенд о его бурной жизни - особая любовь русского читателя, сродни первому юношескому чувству на всю жизнь.

Иван Бунин, ревниво относившийся к своему поколению и редко раздающий похвалы, без сомнения, понимал неравноценность всего написанного Куприным, тем не менее называл его писателем милостью Божией.

И все же кажется, что по своему характеру Александр Куприн должен был стать не писателем, а скорее одним из своих героев - цирковым силачом, авиатором, предводителем балаклавских рыбаков, конокрадом, или, может быть, усмирил бы свой неистовый нрав где-нибудь в монастыре (кстати, такую попытку он делал). Культ физической силы, склонность к азарту, риску, буйству отличали молодого Куприна. Да и позже он любил помериться с жизнью силами: в сорок три года вдруг начал учиться стильному плаванию у мирового рекордсмена Ро-маненко, вместе с первым русским летчиком Сергеем Уточкиным поднимался на воздушном шаре, опускался в водолазном костюме на морское дно, со знаменитым борцом и авиатором Иваном Заикиным летал на самолете "Фарман" Однако искру Божью, как видно, не погасишь.

Родился Куприн в городке Наровчатове Пензенской губернии 26 августа (7 сентября) 1870 года. Отец его, мелкий чиновник, умер от холеры, когда мальчику не исполнилось и двух лет. В семье, оставшейся без средств, кроме Александра, было еще двое детей. Мать будущего писателя Любовь Алексеевна, урожденная княжна Кулунчакова, происходила из татарских князей, и Куприн любил вспоминать о своей татарской крови, даже, было время, носил тюбетейку В романе "Юнкера" он писал о своем автобиографичном герое: " .бешеная кровь татарских князей, неудержимых и неукротимых его предков с материнской стороны, толкавшая его на резкие и необдуманные поступки, выделяла его среди дюжинных юнкеров".

В 1874 году Любовь Алексеевна, женщина, по воспоминаниям, "с сильным, непреклонным характером и высоким благородством", принимает решение переехать в Москву. Там они поселяются в общей палате Вдовьего дома (описан Куприным в рассказе "Святая ложь") Через два года, из-за крайней бедности, она отдает сына в Александровское малолетнее сиротское училище. Для шестилетнего Саши начинается период существования на казарменном положении - длиной в семнадцать лет.

В 1880 году он поступает в Кадетский корпус. Здесь мальчик, тоскующий о доме и воле, сближается с преподавателем Цухановым (в повести "На переломе" - Труханов), литератором, который "замечательно художественно" читал воспитанникам Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Тургенева. Начинает пробовать свои силы в литературе и подросток Куприн - разумеется, как поэт; кто же в этом возрасте хоть однажды не смял листок с первым стихотворением! Увлекается модной тогда поэзией Надсона. В то же время кадет Куприн - уже убежденный демократ: "прогрессивные" идеи времени просачивались даже сквозь стены закрытого военного училища. Он гневно обличает в рифмованной форме "консервативного издателя" М Н. Каткова и самого царя Александра III, клеймит "гнусное, страшное дело" царского суда над Александром Ульяновым и его подельниками, покушавшимися на монарха.

Восемнадцати лет Александр Куприн поступает в Третье Александровское юнкерское училище в Москве. По воспоминаниям его однокашника Л.А. Лимонтова, это уже был не "невзрачный, маленький, неуклюжий кадетик", а сильный юноша, более всего дорожащий честью мундира, ловкий гимнаст, любитель потанцевать, влюбляющийся в каждую хорошенькую партнершу.

К юнкерскому периоду относится и его первое выступление в печати _ з декабря 1889 года в журнале "Русский сатирический листок" появился рассказ Куприна "Последний дебют". Эта история действительно едва не стала первым и последним литературным дебютом юнкера. Позже он вспоминал, как, получив за рассказ гонорар в размере десяти рублей (для него тогда огромная сумма), на радостях купил матери "козловые ботинки", а на оставшийся рубль помчался в манеж погарцевать на лошади (Куприн очень любил лошадей и считал это "зовом предков"). Через несколько дней журнал с его рассказом попался на глаза кому-то из преподавателей, и юнкера Куприна вызвали к начальству: "Куприн, ваш рассказ?" - "Так точно!" - "В карцер!" Будущему офицеру не полагалось заниматься такими "легкомысленными" вещами. Как любой дебютант, он, конечно, жаждал комплиментов и в карцере прочитал свой рассказ отставному солдату, старому училищному дядьке Тот внимательно выслушал и сказал: "Здорово написано, ваше благородие! А только понять ничего нельзя" Рассказ и действительно был слабый

После Александровского училища подпоручик Куприн был направлен в Днепровский пехотный полк, который стоял в Проскурове Подольской губернии. Четыре года жизни "в невероятной глуши, в одном из пограничных юго-западных городков. Вечная грязь, стада свиней на улицах, хатенки, мазанные из глины и навоза.. " ("К славе"), многочасовая муштра солдат, мрачные офицерские кутежи да пошловатые романы с местными "львицами" заставили его задуматься о будущем, как задумается о нем герой его знаменитой повести "Поединок" подпоручик Ромашов, мечтавший о военной славе, но после дикости провинциальной армейской жизни решивший выйти в отставку.

Эти годы дали Куприну знание военного быта, нравов местечковой Интеллигенции, обычаев полесского села, а читателю подарили впоследствии такие его произведения, как "Дознание", "Ночлег", "Ночная смена", "Свадьба", "Славянская душа", "Миллионер", "Жидовка", "Трус", "Телеграфист", "Олеся" и другие.

В конце 1893 года Куприн подал прошение об отставке и уехал в Киев. К тому времени он был автором повести "Впотьмах" и рассказа "Лунной ночью" (журнал "Русское богатство"), написанных в стиле душещипательной мелодрамы. Он решает всерьез заняться литературой, но эта "дама" не так-то легко дается в руки. По его словам, оц вдруг оказался в положении институтки, которую завели ночью в дебри Олонецких лесов и бросили без одежды, пищи и компаса, " у меня не было никаких знаний, ни научных, ни житейских", - напишет он в своей "Автобиографии". В ней же он приводит список профессий, которые пытался освоить, сняв военный мундир: был репортером киевских газет, управляющим при строительстве дома, разводил табак, служил в технической конторе, был псаломщиком, играл в театре города Сумы, изучал зубоврачебное дело, пробовал постричься в монахи, работал в кузнице и столярной мастерской, разгружал арбузы, преподавал в училище для слепых, работал на Юзовском сталелитейном заводе (описан в повести "Молох")..

Этот период завершился выходом в свет небольшого сборника очерков "Киевские типы", который можно считать первой литературной "муштрой" Куприна. За последующие пять лет он совершает довольно серьезный рывок как писатель: в 1896 году публикует в "Русском богатстве" повесть "Молох", где впервые масштабно был показан бунтующий рабочий класс, выпускает первый сборник рассказов "Миниатюры" (1897), куда вошли "Собачье счастье", "Столетник", "Брегет", "Allez1" и другие, затем следуют повесть "Олеся" (1898), рассказ "Ночная смена" (1899), повесть "На переломе" ("Кадеты"; 1900).

В 1901 году Куприн приезжает в Петербург довольно известным писателем. Он уже был знаком с Иваном Буниным, который сразу по приезде ввел его в дом Александры Аркадьевны Давыдовой, издательницы популярного литературного журнала "Мир Божий". О ней ходили в Петербурге слухи, будто писателей, выпрашивающих у нее аванс, она запирает в своем кабинете, дает чернила, перо, бумагу, три бутылки пива и выпускает лишь при условии готового рассказа, тут же выдавая и гонорар. В этом доме Куприн нашел свою первую жену - яркую, испа-нистую Марию Карловну Давыдову, приемную дочь издательницы

Способная ученица своей матери, она тоже имела твердую руку в обращении с пишущей братией. По крайней мере, за семь лет их брака - время самой большой и бурной славы Куприна - ей удавалось довольно продолжительные периоды удерживать его за письменным столом (вплоть до лишения завтраков, после которых Александра Ивановича клонило в сон). При ней были написаны произведения, выдвинувшие Куприна в первый ряд русских писателей: рассказы "Болото" (1902), "Конокрады" (1903), "Белый пудель" (1904), повесть "Поединок" (1905), рассказы "Штабс-капитан Рыбников", "Река жизни" (1906).

После выхода "Поединка", написанного под большим идейным влиянием "буревестника революции" Горького, Куприн становится всероссийской знаменитостью. Нападки на армию, сгущение красок - забитые солдаты, невежественные, пьяные офицеры - все это "потрафляло" вкусам революционно настроенной интеллигенции, которая и поражение русского флота в русско-японской войне считала своей победой. Эта повесть, без сомнения, написана рукой большого мастера, но сегодня она воспринимается в несколько ином историческом измерении.

Куприн проходит самое сильное испытание - славой. "Это была пора, - вспоминал Бунин, - когда издатели газет, журналов и сборников на лихачах гонялись за ним по .. ресторанам, в которых он проводил дни и ночи со своими случайными и постоянными собутыльниками, и униженно умоляли его взять тысячу, две тысячи рублей авансом за одно только обещание не забыть их при случае своей милостью, а он, грузный, большелицый, только щурился, молчал и вдруг отрывисто кидал таким зловещим шепотом: "Геть сию же минуту к чертовой матери!" - что робкие люди сразу словно сквозь землю проваливались". Грязные кабаки и дорогие рестораны, нищие бродяги и лощеные снобы петербургской богемы, цыганские певицы и бега, наконец, важный генерал, брошенный им в бассейн со стерлядью. . - весь набор "русских рецептов" для лечения меланхолии, в которую почему-то всегда выливается шумная слава, был им перепробован (как тут не вспомнить фразу шекспировского героя- "В чем выражается меланхолия великого духом человека? В том, что ему хочется выпить").

К этому времени брак с Марией Карловной, видимо, исчерпал себя, и Куприн, не умеющий жить по инерции, с юношеской пылкостью влюбляется в воспитательницу своей дочери Лидии - маленькую, хрупкую Лизу Гейнрих. Она была сиротой и уже пережила свою горькую историю: побывала на русско-японской войне сестрой милосердия и вернулась оттуда не только с медалями, но и с разбитым сердцем. Когда Куприн, не откладывая, объяснился ей в любви, она тут же покинула их дом, не желая быть причиной семейного разлада. Вслед за ней ушел из дома и Куприн, сняв номер в петербургской гостинице "Пале-Рояль".

Несколько недель он мечется по городу в поисках бедной Лизы и, само собой, обрастает сочувствующей компанией .. Когда большой его Друг и почитатель таланта профессор Петербургского университета Федор Дмитриевич Батюшков понял, что этим безумствам не будет конца, он отыскал Лизу в небольшом госпитале, куда она устроилась сестрой Милосердия. О чем он с ней говорил? Может быть, о том, что она должна спасти гордость русской литературы... Неизвестно. Только сердце Елизаветы Морицовны дрогнуло и она согласилась немедленно ехать к Куприну; правда, с одним твердым условием: Александр Иванович должен лечиться. Весной 1907 года они вдвоем уезжают в финский санаторий "Гельсингфорс". Эта большая страсть к маленькой женщине стала причиной создания замечательного рассказа "Суламифь" (1907) - русской "Песни песней". В 1908 году у них рождается дочь Ксения, которая впоследствии напишет воспоминания "Куприн - мой отец".

С 1907 по 1914 год Куприн создает такие значительные произведения, как рассказы "Гамбринус" (1907), "Гранатовый браслет" (1910), цикл рассказов "Листригоны" (1907-1911), в 1912 году начинает работу над романом "Яма". Когда он вышел, критика увидела в нем обличение еще одного социального зла России - проституции, Куприн же считал платных "жриц любви" жертвами общественного темперамента испокон века.

К этому времени он уже разошелся в политических взглядах с Горьким, отошел от революционной демократии. Войну 1914 года Куприн называл справедливой, освободительной, за что был обвинен в "казенном патриотизме". В петербургской газете "Новь" появилась его большая фотография с подписью: "А.И. Куприн, призванный в действующую армию". Однако на фронт он не попал - был командирован в Финляндию обучать новобранцев. В 1915 году его признали негодным к строевой службе по здоровью, и он вернулся домой в Гатчину, где в то время жила его семья.

После семнадцатого года Куприн, несмотря на несколько попыток, общего языка с новой властью не нашел (хотя по протекции Горького даже встречался с Лениным, но тот не увидел в нем "четкой идейной позиции") и покинул Гатчину вместе с отступающей армией Юденича В 1920 году Куприны оказались в Париже.

Во Франции после революции осело около 150 тысяч эмигрантов из России. Париж стал русской литературной столицей - здесь жили Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Иван Бунин и Алексей Толстой, Иван Шмелев и Алексей Ремизов, Надежда Тэффи и Саша Черный, и многие другие известные писатели. Образовывались всевозможные русские общества, выпускались газеты и журналы... Ходил даже такой анекдот: встречаются на парижском бульваре два русских. "Ну, как тебе здесь живется?" - "Ничего, жить можно, одна беда: слишком много французов".

Первое время, пока еще сохранялась иллюзия унесенной с собой родины, Куприн пытался писать, но дар его постепенно угасал, как и могучее когда-то здоровье, все чаще он жаловался, что работать здесь не может, поскольку привык "списывать" своих героев с жизни. "Прекрасный народ, - высказывался Куприн о французах, - но не говорит по-русски, и в лавочке и в пивной - всюду не по-нашему.. А значит это вот что - поживешь, поживешь, да и писать перестанешь".

Самое значительное его произведение эмигрантского периода - автобиографический роман "Юнкера" (1928-1933).

Становился он все более тихим, сентиментальным - непривычным для знакомых. Иногда, правда, все же давала себя знать горячая купринская кровь. Как-то писатель возвращался с друзьями из загородного ресторана на такси, заговорили о литературе Поэт Ладинский назвал "Поединок" лучшей его вещью. Куприн же настаивал, что лучшее из всего им написанного - "Гранатовый браслет": там есть высокие, драгоценные чувства людей. Ладинский назвал эту историю неправдоподобной. Куприн рассвирепел: "Гранатовый браслет" - быль!" и вызвал Ладинского на дуэль. С большим трудом удалось его отговорить, катая всю ночь по городу, как вспоминала Лидия Арсеньева ("Дальние берега". М.: "Республика", 1994).

Видимо, с "Гранатовым браслетом" у Куприна действительно было связано что-то очень личное. На исходе жизни он и сам стал походить на своего героя - состарившегося Желткова. "Семь лет безнадежной и вежливой любви" Желтков писал безответные письма княгине Вере Николаевне. Постаревшего Куприна часто видели в парижском бистро, где он сидел один за бутылкой вина и писал любовные письма к мало знакомой женщине. В журнале "Огонек" (1958, № 6) было опубликовано стихотворение писателя, возможно, сочиненное в ту пору Там есть такие строки: "И никто на свете не узнает, / Что годами, каждый час и миг, / От любви томится и страдает / Вежливый, внимательный старик".

Перед отъездом в Россию в 1937 году он уже мало кого узнавал, да и его почти не узнавали. Бунин пишет в своих "Воспоминаниях": "...я как-то встретил его на улице и внутренне ахнул и следа не осталось от прежнего Куприна! Он шел мелкими, жалкими шажками, плелся такой худенький, слабенький, что, казалось, первый порыв ветра сдует его с ног..."

Когда жена увезла Куприна в Советскую Россию, русская эмиграция его не осуждала, понимая - он едет туда умирать (хотя такие вещи воспринимались в эмигрантской среде болезненно; говорили же, к примеру, что Алексей Толстой просто сбежал в "Совдепию" от долгов и кредиторов). Для советского правительства это была политика. В газете "Правда" от 1 июня 1937 года появилась заметка: "31 мая в Москву прибыл вернувшийся из эмиграции на родину известный русский дореволюционный писатель Александр Иванович Куприн На Белорусском вокзале А.И. Куприна встречали представители писательской общественности и советской печати".

Поселили Куприна в подмосковном доме отдыха для писателей. В один из солнечных летних дней в гости к нему приехали матросы-балтийцы. Александра Ивановича вынесли в кресле на лужайку, где матросы пели для него хором, подходили, пожимали руку, говорили, что читали его "Поединок", благодарили... Куприн молчал и вдруг громко заплакал (из воспоминаний Н.Д. Телешова "Записки писателя").

Александр Иванович Куприн умер 25 августа 1938 года в Ленинграде. В последние эмигрантские годы он часто говорил, что умирать нужно в России, дома, как зверь, который уходит умирать в свою берлогу. Хочется думать, что он ушел из жизни успокоенный и примиренный.

Любовь Калюжная