«Готический» роман

«Готический» роман, или роман «тайн и ужасов»,— явление английской литературы рубежа XVIII—XIX вв., сыгравшее роль связующего звена между творчеством просветителей и романтиков. Он возник как реакция на философскую мысль и миропонимание европейского Просвещения, подготовившие Великую французскую революцию. Свое определение жанр получил в связи с особым интересом его авторов к средневековью с его «готикой», как они ее понимали, т. е. представлением о мире как арене извечного борения противостоящих начал — добра и зла, небесного и инфернального, Бога и дьявола, а также в связи с обращением к условно-«готическому» обрамлению действия, которое, как правило, разворачивается в средневековых замках, монастырях, церквях и часовнях, подземельях и т. п., на фоне мрачных, подчас экзотических «восточных» ландшафтов, что придает описываемому зловещий и загадочный колорит. Основателем жанра справедливо считается Гораций Уолпол (Horace Walpolc. 1717—1797), автор канонического «Замка Отранто» (1765). К выдающимся образцам «готического» романа относятся «Ватек: арабская сказка» (1782, 1787) Уильяма Бекфорда (William Beckford. 1760-1844), «Удольфские тайны» (1794) и «Итальянец» (1797) Анны Радклиф (Ann Radcliffe. 1764—1823), «Монах» (1795/96) Мэтью Грегори Льюиса (Matthew Gregory Lewis. 1775—1823), «Сент-Леон» (1799) и «Мандевилл» (1817) Уильяма Годвина (William Godwin. 1756—1836), «Семья Монторио» (1807) и «Мельмот Скиталец» (1820) Чарльза Роберта Метьюрина (Charles Robert Matiirin. 1780—1824). В целом с 1764-го по начало 1820-х гг. в Великобритании увидели свет несколько сотен «готических» романов. Поэтике жанра полностью отвечает и знаменитая фантастическая притча «Франкенштейн» (1818), принадлежа­щая перу Мэри Шелли (Mary Shelley. 1797—1851), дочери У. Годвина и жены поэта-романтика П. Б. Шелли. Элементы просветительской прозы сочетались в «готическом» романе с принципами и приемами письма и обрисовки героев, предвосхищавшими поэтику романтизма. Так, от эпохи Просвещения представители жанра унаследовали четкую логику в развитии сюжета, когда следствия жестко увязаны с причинами; апелляции к разуму и здравому смыслу; колоритных и реалистически очерченных персонажей второго-третьего ряда (Уолпол, Радклиф, Льюис, Годвин); дидактическое начало, в согласии с которым в их книгах если и не всегда торжествует добродетель, то порок непременно получает наказание. В то же время твердой просветительской вере в разум и позна­ваемость мира они противопоставили Гамлетово: «Гораций, много в мире есть того, что вашей

[102]

философии не снилось». Подчеркивая непредсказуемость и непознаваемость судьбы, неоднознач­ность и неординарность человеческой природы, «готические» романисты обращались к фантастике, гиперболизации чувств, страстей и переживаний, мистификации обыденного, мелодраматическим эффектам в развитии сюжета, экзотическому, как у Бекфорда и Метьюрина, «антуражу». Взяв у просветительского романа авантюрный сюжет, «готический» роман отказался от установки на описание нравов. На смену обычным персонажам, действующим в реальных узнаваемых обстоя­тельствах, пришли загадочные либо исключительные герои, поставленные волею рока в обстоя­тельства столь же исключительные. Житейская тайна (как, например, секрет происхождения Тома Джонса у Филдинга) из бытовой превратилась в метафизически роковую загадку личности. Правда, принципы и приемы реалистического и романтического письма сочетались у авторов «готического» романа в различной пропорции. Если в книгах Уолпола, Бекфорда, Льюиса и Мэри Шелли «удельный вес» фантастики весьма велик, у Годвина и Метьюрина значителен, то у Анны Радклиф сверхъестественное в итоге обязательно получает чисто рациональное объяснение. Радклиф доби­вается «готического» эффекта путем пространных, импрессионистических по сути описаний ланд­шафтов и природных явлений, а также пребывающих с ними в таинственной гармонии и, как правило, исполненных смутной тревоги и предощущения чего-то зловещего переживаний дейст­вующих лиц. «Ее романы исполнены неотразимого и пагубного очарования... под ее пером жизнь души и материальное окружение персонажей окрашиваются в тени вечерних сумерек», — отмечал Метьюрин. Творчество мастеров «готического» романа оказало воздействие на поэзию и прозу анг­лийского и, шире, европейского романтизма, а доведенный ими до совершенства прием сюжетной тайны был успешно использован В. Скоттом, Ч. Диккенсом, Э. Булвер-Литтоном, У.Коллинзом и другими писателями XIX в.