№ 164 Песня шофера

(Из пьесы «Вторник Мэри»)

  В окне карикатуры пар.

Ночной угар Рассеян быстрою ездою. В стекло мелькнет летучий мир –

И пассажир Разбужен утренней звездою. Но где проснешься, легкий друг?

Какой испуг, Какой восторг глаза откроет? Где веретена-тополя?

Река, поля? Троянцы пали, пала Троя! А вдруг, на снег и зиму злясь,

Канала грязь Тебя затянет без проклятья? В сухой и пудренной крупе

Тепло купе, Но расторгаются объятья. Очки вуалят странно даль.

Кого мне жаль? Мне только чтоб не очень дуло. Диван возьмете ль за кровать,

Иль проклинать, В висок уткнув тупое дуло? Ах, все равно, летим, летим.

Куда хотим, – Ведь цель поставлена не нами! Как мерен вверх упор резин!

Дыми, бензин. Отяжеленный облаками! Над садом, там, видна всегда

Одна звезда – Мороженный осколок злата! Вор, кот иль кукольный кумир,

Скрипач, банкир, Самоубийца ль, – та же плата!

М. Кузмин, 1921

Итак, простейшая строфическая форма – это двустишие, АА. Если строки двустишия длинные, то рифма в конце их может подкрепляться рифмой в середине их, на цезуре –(А)Б(А)Б(см.№ 161). Если затем каждое такое зарифмованное полустишие описать отдельной строкой, то получится простейшая форма четверостишия с перекрестной рифмовкой –АБАБ. Более длинные строфы, например шестистишия, могут получаться из такого четверостишия тремя способами: во-первых, нанизыванием –АБА-БАБ...; во-вторых, добавкой –АБАБВВ; в-третьих, затягиванием –АБАААБилиААБВВБ. Примерами затягивания могут служить стихотворения, приведенные в этом и следующем параграфах.

Некоторые виды строф так широкоупотребительны, что не связываются ни с каким определенным содержанием или стилем; другие менее употребительны, и использование их привносит в стихотворение ассоциации с прежними стихами, где эта строфа была использована. Например, шестистишие с рифмовкой ааБввБвообще семантически нейтрально, но с укороченными 2-й и 5-й строками (как у С. Соловьева – 4—2—4—4—2—4-ст. хорей) характерно преимущественно для легкой поэзии Ронсара и других поэтов французского Возрождения XVI в.; это небезразлично для восприятия «Пасторали» Соловьева.

Полезно различать три понятия: «схема строфы» (только порядок рифм, например ААБВВБ), «вариант схемы строфы» (тот же порядок, но с уточнением позиций мужских и женских окончаний, напримерааБввБиАабВВб) и «модель строфы» (тот же порядок рифм и то же расположение окончаний, но в применении к конкретному размеру, столько-то-стопному хорею или ямбу). Схема шестистопной строфы во всех трех стихотворениях одна. Но второе стихотворение дает иной вариант схемы, чем первое: женские и мужские окончания меняются местами, поэтому первое звучит более отрывисто (частые стыки ударений на стихоразделах), а второе более плавно и летуче (так ли это на ваш слух?). Третье же стихотворение дает тот же вариант схемы, но иную модель строфы, чем первое: оно написано не хореем, а ямбом тех же стопностей. Хорей традиционно употребляется для более легкой тематики, ямб – для более серьезной; в соответствии с этим второе стихотворение (при жизни автора не печатавшееся) должно было, по-видимому, служить вступлением к циклу эротических стихов «Занавешенные картинки» (где не все, но многое называлось своими именами), а третье стихотворение, замыкающее пьесу «Вторник Мэри» после самоубийства лирического героя, содержит нимало не шутливые раздумья о том, как пути всех людей ведут к одному концу.