«Смешанные метры»

№ 134

* * *

№ 135

* * *

В стихотворении № 127 («Речи погасли в молчании...») упорядочение чередовались строки дактиля и ямба; и мы это называли строчным логаэдом. А что, если строки этих двух (и даже трех, четырех, пяти...) метров будут следовать друг за другом беспорядочно, как разностопные строки в вольном стихе (№ 118—121)? Именно так написано стихотворение Я. Година: в нем представлены 2-стопные размеры всех пяти метров (сокращено:Я, X, Д, Ам, Ан), но в совершенно непредсказуемой последовательности –Я, Я, Д, Я; X, Ам, Д, Д; Я, Я, X, X; Я, Я, Я(илиД?),Я. Как ни странно, такие стихи – с правильной предсказуемостью количества стоп в строке, но с непредсказуемой последовательностью строк в строфе, и стихотворении – в русской поэзии совершенно не употребительны. Кроме этого, нам известно лишь одно: «Дозор» В. Брюсова (1899) (найдите его в Собрании сочинений и запишите последовательность метров). Оно тоже написано короткими строчками: видимо, слух не успевает в них привыкнуть к метру и легко переключается на другой. Попробуйте мысленно удлинить все строки нашего стихотворения до трех стоп («Прости, – она сказала...»); как изменится общее звучание? Такие«смешанные метры»(термина для них еще нет) – интересная область для будущих поэтов-экспериментаторов. В стихотворениях такого рода могут обнаруживаться неожиданные сюрпризы. В приводимом стихотворении молодого О. Мандельштама, на первый взгляд, такие же смешанные метры, как у Я. Година. Последовательность метров –Ам, X, X, X; Ам, X, Ам, X; X, Ам, Ам (X?), X; Ам, X, X, X. Все амфибрахии – 2-стопные, все хореи – 3-стопные. Сразу заметно, что круг отбираемых размеров ограниченней, чем у Година: не пять, а только два варианта. Но не сразу заметно, что эти два варианта имеют общую черту: от первого слога до ударной константы – 6 слогов. Таким образом, мы можем определить этот размер двояко: с точки зрения тоники – как «смешанный метр» из 2-ст. амфибрахия и 3-ст. хорея, с точки зрения силлабики – как 6-сложник с его двумя самыми употребительными ритмическими вариациями (ср.№ 155). Такие случаи, поддающиеся двойственному истолкованию, часто встречаются в практике стиховедов. Что можно здесь сказать? Среди русских читателей, воспитанных на силлабо-тонике и тонике, девять человек из десяти почувствуют тут такие же смешанные размеры, как у Година, и ничего более; и только один, привыкший к звучанию, например, французской силлабики (или хотя бы знакомый с ней), уловит разницу и сможет ее осмыслить. А вы, читатель, уловили бы эту разницу самостоятельно?

«Шаткия ладьи»у Мандельштама – архаическая форма родительного падежа «шаткой ладьи»: такою ладьей он метафорически называет весы с чашками (своей судьбы?).