Вольные размеры нетрадиционного типа

№ 118

Слезная жалоба

Он пришел до нас, червонный наш последний час. Беспокоят очень нас

Немцы! Пятеро убитых

Сытых! Ночью встанут, станут в ряд. Рыскать станут – сущий ад! Рыщут, песенки свистят, Бранью бранною костят

Всех. Вас, нас! Всю-то ночь в саду гостят, Испоганили наш сад,

Садик. Не поможет ваш солдатик. Ваш веселый часовой.

Ой! Ваша милость, повели Немцев вырыть из земли. А покамест пусть солдатик Нас дозором веселит.

Т. Чурилин, 1914

№ 119

Из цикла

«Колокольчики и колокола»

Слышишь: к свадьбе звон святой,

Золотой!

Сколько нежного блаженства в этой песне молодой!

Сквозь спокойный воздух ночи

Словно смотрят чьи-то очи

И блестят.

Из волны певучих звуков на луну они глядят,

Из призывных дивных келий,

Полны сказочных веселий, Нарастая, упадая, брызги светлые летят.

Вновь потухнут, вновь блестят

И роняют светлый взгляд На грядущее, где дремлет безмятежность нежных снов, Возвещаемых согласьем золотых колоколов.

К. Бальмонт, пер. из Э. По, 1895

№ 120

* * *

Средь снегов, дыша тоской и дымом, В каменных лохмотьях, скроенных вчера, Мы, туземцы опрокинутого Рима, Ищем хлеба кус и место у костра. Революция, трудны твои уставы. Схиму новую познали мы: Нищих духом роковую правду И косноязычные псалмы. Что ж ты, сердце, тщишься вызвать к жизни Юные года в миру – Средь огней Парижа голубых и сизых Запах ландыша и пламя смуглых рук. Флорентийских башен камень, теплый в полдень, Розовый, как рощ окрест миндаль? О, помедли, колесница Солнца, Ибо в радости твоей печаль! Но несутся огненные кони... В эти скудные, томительные дни Я благословляю смерть в родимом доме И в руках пришельцев головни. Есть величье в беге звезд и истин. На восток великий караван идет. И один отставший, вспомнив прежних рощ приют тенистый, На минуту медлит, а потом идет вперед.

И. Эренбург, 1921